О богатом законнике

Во имя Отца и Сына, и Святого Духа.

Хочу обратить ваше внимание на две или три черты сегодня­шнего евангельского чтения. Юноша подходит ко Христу и говорит Ему: «Учителю благий!» И Спаситель ставит его перед действи­тельностью, о которой юноша, может быть, и не думал. Юноша об­ратился ко Христу как к мудрому наставнику: «Добрый наставник — что мне делать?..» А Христос ему отвечает: «Никто не благ, кроме как един Бог…» И тут Он ставит юношу перед лицом того, что, если он хочет получить окончательный, совершенный ответ на свой вопрос, он должен услышать его из уст Божиих, то есть от Спасителя Христа, Сына Божьего, ставшего сыном человеческим. Он должен услышать эти слова, признав безусловность права Хри­стова возвещать эти слова.

И действительно, если говорить о вечной жизни — кто может о ней говорить кроме Самого Бога, Который и есть Жизнь Вечная. Напрасен вопрос юноши, если он обращен только к мудрому, хоть и святому человеку; на этот вопрос может ответить только Бог; и ответ на это только один: «Приобщись Моей святости, приобщись Моей вечности — и ты будешь и совершен, и войдешь в вечность Божию…»

Но Христос обращается к Своему совопроснику на том уров­не, на котором тот говорит; и продолжает: «Сохрани заповеди, — ведь заповеди тоже даны от Бога: что тебе большего нужно!..» «Какие?» — спрашивает юноша, думая, что нужно какие-то новые за­поведи совершить, нужно сделать что-то такое, о чем он до сих пор ни от кого не слыхал. И действительно, тут он слушает Того, Кто может ему сказать последнее совершенное слово. И Христос ему указывает шесть заповедей, но только последняя из них — из Второзакония. Ни одной заповеди Он не упоминает о поклонении Богу; почему? Потому что так легко и этому юноше и всем нам сказать: «Я верю в Бога! Я люблю Бога!» — и тут же нару­шать те заповеди, которые относятся к человеку. Казалось бы, каждый из нас может сказать от сердца, что он в Бога верит и Бога любит — но это не так. Если мы верили бы в Бога, мы не ставили бы под вопрос обстоятельства нашей жизни, мы не упре­кали бы Его в том, что всё, что с нами случается горького, мучительного — Его ответственность. Мы не всегда говорим, что Он в этом виноват непосредственно, но что Он нас не сохранил, не оградил, не защитил — мы говорим постоянно. И если бы мы Его любили и если бы мы верили в Его любовь, то мы всё вос­принимали бы от Его рук как дар любви. Поэтому, даже говорить о том, что мы любим Бога и верим в Него, мы должны с такой осторожностью. Но даже если мы можем это сказать, то апостол Иоанн Богослов нам указывает: «Когда ты говоришь, что любишь Бога, а людей вокруг себя не любишь — ты лжец!..» И поэтому юноше Христос не ставит вопрос о том, любит ли он Бога — тот бы отозвался несомненно положительным ответом, а ставит вопрос о том, как он относится к людям вокруг себя: «Любишь ли ты лю­дей, как ты любишь самого себя? Желаешь ли ты людям всего то­го добра, которое ты себе желаешь? Готов ли ты отречься от всего, что твое, для того чтобы другого обогатить любовью, но конкретной любовью: не словом, а делом любви?». Вот по­чему Христос говорит ему: «Соблюди заповеди…» И это нам напо­минает рассказ о Страшном суде, который мы читаем в Евангелии от Матфея перед Постом, рассказ о том, как Господь разделяет овец от козлищ. Мы всегда думаем об этой притче только в по­рядке суда; но в чем же суд, о чем же спрашивает Христос-судья представших перед Ним? Он спрашивает только о том, оказались ли они в течение своей жизни человечными, достойными имени человека. Накормили ли вы голодно­го? Одели ли вы нагого? Дали ли вы кров тому, кто был бездомный? Посетили ли вы больного, даже если вам страшно от его за­разы? Постыдились вы или нет того, что друг ваш находится в тюрьме опозоренный? — вот о чем спрашивает Судья, о том, какими мы были по отношению к человеку, иначе сказать: «Были ли вы достойны звания человека? Если вы даже недостойны зва­ния человека — не думайте о том, чтобы приобщить­ся к Божественной святости, приобщиться к Божественной приро­де, приобщиться к вечности Господней…»

И это обращено к юноше, который богат; чем же он богат? Он богат не только вещественным богатством; он еще богат тем, что чувствует: он — праведник, он выполнил все заповеди Божии, он все сделал, чего от него может требовать Господь, — чего же с него больше требовать? Чтобы он полюбил ближнего, как са­мого себя. Это не одна из Десяти заповедей; эту заповедь мы находим в другом месте Ветхого Завета и слышим ее повторяе­мую Христом; то есть: отрекись от себя, забудь про себя! Пусть твое внимание все обращено будет к другому, к его нуж­де; пусть твое сердце будет полно только любовью к другому, чего бы это тебе ни стоило!.. И вот тут юноша сталкивается со своим вещественным богатством; он готов любить людей, но из положения своей обеспеченности. И Христос ему говорит: «Отдай всё; и когда у тебя ничего не будет, тог­да люби людей свободно, и следуй за Мной, куда бы Я ни пошел…» И мы знаем, куда Христос шел: отречься от Себя до конца и жизнь Свою отдать…

Эта заповедь относится отчасти ко всем нам. Богатства вещественного мы необязательно должны лишиться, да им часто и не обладаем; но мы так богаты тем, что нас делает гордыми, самодовольными: вот от чего нам надо первым делом от­казаться: забыть про себя и обратить внимание на ближнего. И тогда и мы услышим от Христа слово утешения, слово утверждения: Да — собственными силами человек этого сделать не может, но как Спаситель Павлу апостолу сказал: «Сила Моя в немощи со­вершается» — и мы можем тоже совершить силой Божией, и как сказано в этом чтении Евангелия, то, что невозможно человеку — Богу возможно. И опять-таки словами апостола Павла: «Всё мне возможно в укрепляющей меня силе Господа нашего Иисуса Христа.» Аминь!

Опубликовано: «Воскресные проповеди». – Таганрог: Издатель Е.А.Сухова, 2003.