Рождество Христово

Во имя Отца и Сына и Святого Духа

Настало Рождество Христово, праздник, который Церковь называет порой зимней

Пасхой. В пасхальную ночь Бог, ставший человеком, плотью восстал из гроба, разрушил всякое   средостение между людьми и Живым Богом и Отцом. В ночь, которую мы сегодня празднуем, ночь Рождества Христова, это средостение уже начало разрушаться. Бог стал человеком. Вся полнота Божества обитала во Христе, телесно; конец уже как бы зачаточно настал; мы ожидаем времени, когда все мы войдем в эту славу Воскресения, в это единство с Богом, когда, по слову Священного Писания, мы станем причастниками Божественной природы, и Бог станет всем во всём.

Но уже теперь нет той преграды, которая когда-то разотделяла человечество и всю остальную тварь от Бога: Бог  стал  че­ловеком. Он воплотился. Бог среди нас, с нами Бог. И вместе с этим плотью Своей Он родной не только человеческому роду, Он родной всей твари. Каждая тварь, созданная Богом, вызванная любо­вью Его из небытия, в Его телесности узнает себя — во славе, такой, какой она мечтает быть, какой ее Господь хочет видеть в конце времен. В ночь Рождества Христова вся тварь трепетно взирает на Богомладенца. Бог в нашей среде; Бог один из нас…

Но какая же это вера Божия в человека! Как велик должен быть человек в Его глазах, что Сам Бог может стать человеком! Какие глу­бины в человеке, какое величие в нем, и какая вера у Бога в чело­века, что Он становится одним из нас, тогда как из века в век мы, люди, каждый человек в отдельности оказался недостойным той славы, которую предназначил нам Господь. Как мы можем о себе думать, с какой верой должны мы вглядываться в свои глубины, зная, что каким-то непостижимым для нас образом мы родные Богу! С какой верой и благоговением должны мы взирать на ближнего нашего, на каждого человека, зная, что в нем — образ и подобие Божие, что, встречая его, мы видим как бы икону — пусть оскверненную, но всё же святую, над которой мы можем плакать, но перед которой мы преклоняемся с благоговением. Не напрасно один из отцов пустыни сказал: «Кто видел брата своего, тот видел Бога своего», — не потому что человек явля­ется богом, а потому что в каждом человеке живет этот образ Божий.

И вот здесь корень надежды нашей, корень радости нашей: если так в нас верит Бог, если таковы мы по Его творческому действию, то мы на всё можем надеяться, лишь бы только мы дали просто Богу действовать в нас, в каждом из нас и через нас — во всех и во всем. Какая радость думать, что мы действительно, реально Божии со-трудники, что нам поручено Богом стать бого-подобными, и на этом пути всем, не только нам, верующим, но вместе со всяким, кто верит в величие человека, надо строить град Божий, который был бы так велик, так глубок, так свят, что первым его гражданином мог бы быть Господь и Бог наш Иисус Христос. Вот в чем свидетельство, в чем слово к нам Пасхи зимней, готовящей нас к тому времени, когда призовет нас Господь за  Ним  последовать по крест­ному пути, на Голгофу, и затем в Воскресение, к славе победы.

(После чтения патриаршего послания):

Как нам не отозваться на этот его призыв, как не ответить ему от всего сердца готовностью всеми силами строить тот мир, в котором только может восторжествовать Господь! Да благословит Господь Святейшего Патриарха нашего с богохранимой паствой его. Да придут под сень Церкви Христовой все те, которые проголодались, которым нужна милость Божия и помощь Его! Аминь.