О русском храме
… последние пятьдесят лет оторваны от родной земли, и которые её любят мучительной, пламенной любовью, и которые остались едиными с Церковью Русской, являясь живыми её членами. В каждом храме я говорил о том, что не только моя паства в Великобритании и Ирландии, но все люди, с которыми мне приходилось встречаться, знавшие, что мне надлежит ехать в Россию, меня просили передать поклон родной земле и любовь русским людям; передать, что разлука и годы нас не разделили, что у престола Господня мы каждый день молитвенно вместе и нас не разделяют ни разлука, ни расстояние.
В некоторых храмах я говорил подробнее. В одной из церквей Москвы, которые мне пришлось посетить в течение первых двух дней моего пребывания, я был особенно взволнован, особенно тронут тем, что я видел. А видел я древний русский храм, сияющий всей красотой от своей обновленности. Он сиял всей красотой, всеми красками, всеми лучами света, золота, которыми его когда-то, вероятно, одарили верующие зодчие. Я спросил настоятеля: Каким это образом возможно? И мне было сказано, что верующие люди за последние два года его обновили совершенно. И тогда в глубоком волнении я обратился со словом к людям, которые наполняли церковь. Я им говорил о том, как я был поражен красотой этого храма; и что впервые я почувствовал в этой красоте и услышал в этом пении ответ на недоуменный мой вопрос: Что хотели сказать в древности послы князя Владимира, когда вернувшись из Византии, они ему возвестили: не знали мы, где мы были во время божественной литургии — на земле или на небе… До такой глубины мое чувство никогда до этого не доходило. И мне открылось тогда, что красота церковная, красота живописи, зодчества и пения, красота богослужения каждого из этих храмов — не только явление земной красоты, но какое-то откровение красоты небесной, чего-то, что превосходит землю, что раскрывает небо уже здесь на земле. Потому что вся эта красота — не только в красках, линиях и движениях: она в каком-то веянии духа; каждая икона благословенная, освященная, перед которой столетиями молились верующие люди, является местом, где пребывает божественная благодать, видим ли мы ее или, как часто бывает, не видим, когда икона потемнела от столетий; она присутствует среди нас, как живое присутствие, живое присутствие Бога и Его святых. И эта красота действительно раскрывает перед нами новую жизнь, жизнь обновленной твари, жизнь будущего века, когда наша земля и наше небо, прикосновением божественного Духа, станут новым небом и новой землей и возликуют вовеки…
И еще меня поразило то, что этот храм во всей его красоте стоит на земле, где теперь так остро поднят вопрос о том, есть Бог или Бога нет. Он стоит как остров среди океана; океан бушует, ищет его размыть своими волнами, вокруг него раздаются голоса, что нет Бога, напрасно стоит этот храм, а этот храм и в нем — верующие люди отвечают своим существованием, своим присутствием, своей молитвой, этой неописуемой божественной красотой на вопрос окружающего мира. Бог земли Русской…
Бог во славе и в нищенстве пребывает в ней. Бог, Который любит, любит до смерти крестной Своих людей, среди них остался и никогда от них не уйдет. Храм теперь стал местом убежища не только исстрадавшейся души, но изгнанного с лица Русской земли Бога, Христа. В Священном Писании есть место, где нам говорится, что Христос стоит у двери твоей и стучит. Он стоит у двери каждого ума, и каждой совести, и каждого сердца, и каждого дома. Христос стоит и стучит. Но сколько дверей оказывается закрытыми, сколько умов закрывается благовестию, сколько сердец боится, страшится благой вести о Царствии любви, сколько жизней остаются чуждыми Христу, потому что человек малодушен, потому что он труслив, потому что — страшно. И вот на лице земли Русской стоят храмы; пройдя мимо стольких домов, где Он не принят, Христос может войти в храм; и когда Христос входит в храм, входит в дом, входит в ум, душу, сердце, там водворяется свет и рай, что бы ни делалось вокруг, как бы ни страшна была действительность. Ведь этот храм создан верой наших предков столетия тому назад, он устоял через все столетия, через все исторические события, верой и любовью и преданностью и верностью русских православных людей, и эта любовь и вера живет в сердцах этой толпы, этой многочисленной, тысячеликой толпы, которая здесь теперь впервые перед моим взволнованным взором…