На Послание к Тимофею

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

В одном из своих посланий апостол Павел говорит, что всё, содержащееся в Священном Писании, полезно и написано для нашего поучения и просвещения. И вот, сегодняшнее Евангелие в соединении с посланием апостола к Тимофею даёт нам образ того, как можно вчитываться в Священное Писание, как можно его осуществить и жить им. Образ великого Иоанна здесь переплетается с образом ученика Павлова. И тот и другой услышали не ухом, а сердцем, Божие слово, не слухом только, а всей способностью восприятия, и оба вышли на проповедь; и каждый из них это слово принес людям в его чистоте, не опороченный своей недостойной жизнью, а сияющий красотой собственной жизни, в которой это слово было осуществлено; и в чистоте еще потому, что оно было передано так, как оно было получено, — как и говорит Павел своему ученику. При этой проповеди и в образе Крестителя — о котором мы сейчас вспоминаем, потому что грядет на нас день Крещения Господня, — и в образе Тимофея, и в образе самого Павла случилось то же самое. Слово, которое они проповедовали, было так значительно, проповедь их была так велика, что они в сиянии её как бы исчезли, слово заслонило говорящего, жизнь, которая была получаема чрез него, заставила жить и как бы забыть того, кто её принес, пока не оказалось возможным душой, с благодарным благоговением, вернуться к нему.

Образ Иоанна велик тем, что слово, которое ему когда-то сказал Господь, он воспринял в душу, в жизнь; так воспринял, что стал только гласом, только голосом, через который это слово прозвучало и достигло до слуха всех. Павел тоже услышал слово и увидел видение и весь ушел в это слово и в это видение. Уже жизни у него никакой не осталось кроме проповеди, кроме радости другим давать то, что он получил, благодаря чему он стал живым вечной жизнью; и к тому же он зовет Тимофея: Я, — говорит он, — сейчас умираю, а ты живешь, и ты иди и тоже проповедуй слово, чтобы другие тоже жили.

И всё, что случилось тогда, некогда, что повторялось в течение всей христианской истории, относится непосредственно и к нам. Мы тоже слышали это слово проповеди, слово евангельское, слово апостольское, слово молитвенное, и мы все когда-то от этого слова дрогнули, ожили, затрепетали радостью, надеждой, и все мы призваны это слово провести в жизнь, через всю нашу жизнь. Сначала жизнью самой, живя достойно того, что открылось в нашей душе, живя достойно той глубины души нашей, в которой может Господь говорить. Затем пронести это слово так, чтобы его услышали люди и тоже возрадовались, тоже вострепетали.

Но на этом пути, как на пути Павла и Тимофея, и великого Иоанна, и всех, стоит нечто, что пугает многих. По мере того, как растёт Христос, по мере того, как слово делается жизнью, мы, говорящие это слово, должны отойти в сторону, мы должны умаляться, мы должны стать прозрачными до такой степени, что через нас лился бы Божественный свет и никто не заметил бы нас, через которых этот свет проходит. Но, увы, мы слишком заметны, мы собою заслоняем свет, мы его потемняем, ему придаём свои новые оттенки, бедные, серые, тусклые, которых нет в этом лучезарном сиянии. Мы всегда заметны в этой проповеди слова и жизни; нам надо учиться — каждому из нас — прежде всего так жить, чтобы наша жизнь не отрицала правдивости Божьего слова, жить так, чтобы стать прозрачными, чтобы слово это ударяло человеческие души одной своей силой и сияло в человеческой жизни только своим сиянием; и тогда эти большие, дивные образы, которые мы находим в Новом и Ветхом Завете, станут для нас примером и станут для нас мерой, по которой мы можем жить. Дай Бог, чтобы мы всей жизнью, хоть для кого-нибудь — а сколько таких нуждающихся — оказались предвозвестниками Христа, грядущего к ним встретить лично душу живую, жаждущую вечной жизни. Будем отходить, не будем заслонять собой идущего Христа. Вот чему нас учит вся проповедь древности и великий образ Иоанна Крестителя, которого мы сейчас вспоминаем на грани приходящего праздника.

Аминь.