Об исцелении

Во имя Отца и Сына, и Святого Духа.

Раз за разом мы слышим в Евангелии рассказы о людях, которые были исцелены от болезни. И в Евангелии это кажется таким простым и ясным: вот нужда, и Бог на нее отзывается. И встает перед нами вопрос: почему тогда этого не случается с каждым из нас? Каждый из нас нуждается в физическом исцелении или в исцелении души: а исцеляются только немногие: почему?

Когда мы читаем Евангелие, мы упускаем из виду, что Христос не исцелял всех и каждого: один человек в толпе оказывался исцеленным, а многие, тоже недужные телом или душой, исцелены не были. И это происходит потому, что для того, чтобы принять дейст­вие благодати Божией во исцеление тела и души (или обоих), мы должны раскрыться Богу: не исцелению, а Богу.

Мы часто хотели бы, хотим исключить болезнь из нашего опыта жизни не только потому, что болезнь утруждает жизнь, не только потому что болезнь идет бок о бок с болью, но также или даже глав­ным образом потому, что она напоминает нам о нашей хрупкости: она как бы говорит нам: «Не забывайся! Ты смертен, ты смертна; твое тело сейчас как бы обращается к тебе и говорит: «У тебя нет власти вернуть меня к здоровью; ты ничего не можешь сделать: я могу как бы вымереть, угаснуть; я могу обветшать и зачахнуть — и это будет конец земной жизни…» Не это ли главная причина, по­чему мы изо всех сил боремся за выздоровление, хотим вымолить себе здравие?

И вот, если мы из таких предпосылок просим Бога исце­лить нас, вернуть нас в состояние цельности, это значит, что мы просим только о забытьи, о том, чтобы забыть о нашей смерт­ности вместо того, чтобы она была нам напоминанием, пробуждением, и мы осознали бы, что дни проходят, что время коротко, и что, если мы хотим достичь полного роста, к которому мы призваны на земле, мы должны спешить стряхнуть с себя всё, что в нас самих есть смертоносного. Потому что болезнь и смерть обусловлены не только внешними причинами; в нас качествуют и злопамятство, и го­речь, и ненависть, и жадность, и столько других вещей, которые уби­вают в нас живость духа и не дают нам жить теперь, в настоя­щем времени, вечной жизнью: той вечной жизнью, которая и есть по­просту жизнь в полном смысле слова, жизнь в ее полноте…

Что же мы можем сделать? Мы должны ставить самим себе внима­тельные вопросы, и когда мы приходим к Богу, прося нас исцелить, мы должны раньше приготовить себя к исцелению. Потому что быть исцеленным не означает только стать целым, чтобы вернуться к та­кой жизни, какой мы жили прежде; это значит стать целым для того, чтобы начать новую жизнь, как если бы мы осознали, что мы умерли в исцеляющем действии Божием; что всё, что было в нас вет­хим человеком, тем телом тления, о котором говорит Павел апостол, — этот ветхий человек должен уйти, чтобы новый человек жил. Мы должны быть готовы стать этим новым человеком через смерть прошло­го для того, чтобы начать жить заново: как Лазарь, который был вызван из гроба не просто обратно в прежнюю его жизнь, но, чтобы, пережив что-то, что не поддается описанию никакими человеческими словами, войти в жизнь вновь, на новых основаниях.

Способны ли мы принять исцеление? Готовы ли мы, соглас­ны ли мы принять на себя ответственность новой цельности для то­го, чтобы войти снова, и снова в мир, в котором мы живем, с вестью о новизне, быть светом, быть солью, быть радостью, быть надеждой, быть любовью, быть отданностью и Богу и людям?

Задумаемся над этим, потому что мы все больны, так или иначе, мы все хрупки, мы все слабы, мы все неспособны жить полно­той даже той жизни, которая нам дарована на земле! 3адумаемся над этим, и начнем становиться способными открыться Богу так, чтобы Он мог сотворить Свое чудо исцеления, сделать нас новыми, но так, чтобы мы несли свою новизну, поистине Божию новизну в мир, в котором мы живем.

Аминь.

Опубликовано: «Воскресные проповеди». – Таганрог: Издатель Е.А.Сухова, 2003.

Календарь на 1996 г. СПб.: Сатисъ.