О Божьей Матери и об усопших

Во имя Отца и Сына, и Святого Духа.

Когда кто-либо дорогой нам уходит из жизни земной и вступает в вечность, мы молимся, чтобы милость Божия, любовь Божия окутала его или ее и привела его или ее в вечную радость, которая в Боге. И вот, каждую субботу и в некоторые особо выделенные дни мы всегда молимся об усопших, но в субботу в особенном контексте: мы молимся тоже Божией Матери и воспеваем Ее славу. И не случайно, и не напрасно эти две молитвы переплетаются.

Когда мы молимся об усопших, мы не просим Бога поступить с ними несправедливо и, минуя правду, простить им их грехи и не от­вергнуть тех, которые отвергали Его и еще продолжают быть неспо­собными к общению с Ним, пока любовь Божия не пронизит их, как солнечное тепло пронизывает холодные предметы земли. Мы молимся об усопших, свидетельствуя этим, что они не зря прожили на земле, что они, будучи на земле, затеплили в наших сердцах пламя: пламя благодарности, пламя благоговейного уважения, пламя любви; пламя это может быть малым или большим: это может быть всего мерцающий огонек свечи, или это может быть пламя, подобное купине неопалимой, сияющей всей славой любви Божией, славой Его Божественного присут­ствия. Молясь об усопших, мы свидетельствуем, что мы приняли от них весть, весть правды, веры, надежды, радости; что они были для нас путем к Богу, что они открыли нам дверь, которая ведет в жизнь вечную. Потому что жизнь вечная заключается в том, чтобы знать Жи­вого Бога; и поистине, мы молимся Ему, потому что Он не Бог мертвых, но Бог живых. И если наша любовь может быть неуми­рающей, если Ветхий Завет мог сказать, что любовь крепче смерти, тем с большим основанием мы можем говорить, что любовь Божия во Христе крепче чего бы то ни было — в том числе и смерти, потому что во Христе смерть побеждена, ад попран, и из гроба Воскресения могучим потоком забила жизнь.

Вот почему мы обращаемся к Матери Божией и в молитве, и в пре­клонении, ликуя о том, что Она — одна из нас, женщина среди женщин, и одновременно Женщина, как никто другой, по Ее величию, по совер­шенству Ее отдачи Себя Богу, Её прозрачности Богу, Ее гибкости в творческих руках Божиих. Именно потому что Она так сумела пове­рить неограниченно, поистине героически, Воплощение стало возможным! Она подлинно Мать Жизни, но не как первая Ева, мать всех живущих на земле и неминуемо в какой-то день из этой жизни вымирающих; нет. Она — Матерь Жизни потому что Она принесла на землю Жизнь вечную, Самого Бога, ставшего человеком, Сына Божия, Который в Ней, но тоже и через Нее стал сыном человеческим.

Она тоже умерла, как умер Христос, в полной солидарности, в полном единстве с нами; но Она умерла в нераздельном един­стве с Богом, Которому Она отдала Свою душу и Свое тело, всю Свою жизнь без остатка, и, как говорит одна из молитв Церкви, гроб и смерть не могли удержать Ее в своем плену. Поистине, Она так была едина с вечной жизнью всецелой отдачей Себя Богу и единством со Христом, что Она восстала, живая, и Она, после Христа — первый плод в ряду тех, которые жили на земле, ушли из этой земной жизни и вступили в вечность. Она — единственная, Которая вступила в веч­ность, достигнув полноты, вступила в нее и душой и телом. Мы ожи­даем славного воскресения последнего дня, когда живые души, очи­щенные, обновленные покаянием, слезами сердечного сокрушения, омы­тые кровью Агнца, воссоединятся с телом и восстанут: воплощенное человечество за пределом смерти, за пределом греха, за пределом всего, что мельче, меньше общения с Богом, по обещанию, данному нам, что придет день, когда Бог будет все во всем.

И вот, когда мы теперь молимся Матери Божией, и за умерших, в наших сердцах и в наших умах качествуют эти мысли. Да, смерть побеждена, и мы имеем этому свидетельство в Личности Божией Матери, а не только в неповторимой победе Христовой. Но можем ли мы, хруп­кие, колеблющиеся верой, надеяться последовать за Ней в вечность? Да, поистине можем, если научимся от Нее прозрачности, которая дала свету Божию пролиться через Нее, той открытости, которая сде­лала Ее сосудом Воплощения, той самоотдаче, героической, подвижни­ческой, жертвенной, через которую Она смогла стать Матерью нашего Спасителя.

Мы должны помнить слава апостола Павла, или вернее, слова Христа, сказанные Павлу, когда он почувствовал, что не в силах вы­полнить свое земное служение, и просил о силе: «Довольно тебе благо­дати Моей, Моя сила совершается через немощь: не лень, не робость, но ту немощь, которая есть всецелая, совершенная само­отдача.»

Научимся же от Матери Божией так раскрыться самоотда­чей, чтобы жизнь Божия могла нас наполнить и будем молиться за всех умерших, которые в сумерках вошли в вечность, чтобы они были просвещены, и больше того: пронизаны, исполнились света, по словам святого Григория Паламы, как чистые алмазы, не преграждающие путь свету, льющемуся через них, но отражающие его во все стороны че­рез многие грани их единой, неповторимой личности.

Станем надеяться, станем верить, станем гибко раскрываться, станем учиться, и воздадим славу Матери Божией, и Господу, и Богу, и Спасителю нашему Иисусу Христу!

Аминь.

Пер с англ

Опубликовано: Журнал Московской Патриархии. 1997. № 8.