Ответы на вопросы В.И. Матвеевой. Монашество и брак в приложении к священству

Часто забывают преподаватели или главенствующие в богословских школах, что молодой человек приходит полный жизни, полный желания служить Христу и Церкви, но что он, может быть, сам еще не созрел для своей собственной жизни. И когда приближается конец его обучения, часто ему ставится вопрос: ты чего хочешь, монашества или брака? Если ты хочешь быть священником, ты должен сделать этот выбор, потому что если ты не женишься, то ты не можешь стать священником, не став монахом. Безбрачное священство раньше разрешалось только после пятидесяти лет, когда человек уже созрел и знал свой путь. И ставить вопрос так перед молодым человеком о том, что ему надо вот теперь решить этот вопрос, для того чтобы стать священником, совершенно несправедливо.

Я понимаю, что мой ответ совершенно разрушительный в каком-то отношении, что Церкви нужны священники, что Церковь с ужасом может подумать: неужели нам не рукополагать тех, которые еще не созрели к тому, чтобы сделать свободный выбор? И мой ответ будет: Да! Если молодой человек не созрел для того, чтобы свою собственную жизнь определить, то его нельзя рукополагать, искусственно заставив жениться или по послушанию принять монашество. В том и в другом случае это преступление против кандидата в священство, но это тоже преступление перед теми, которые будут от него зависеть, когда он будет священником.

Это может значить, что довольно высокий процент студентов не примут священство по окончании своего духовного образования, и конечно, для Церкви это большой урон. Но вопрос не в этом. Вопрос в том, что мы не имеем права калечить людей для того, чтобы они руководили другими людьми и калечили бы их в той или другой мере, потому что по своей неопытности, пойдя не своим путем, они будут и других вести не их путем.

Я знаю примеры молодых людей, которые становились монахами двадцати лет с небольшим — по послушанию. Это преступление со стороны тех, которые это допустили, потому что послушание монашеское начинается после того, как ты стал монахом, но до этого твой выбор должен быть совершенно свободным. И то же самое можно сказать и о тех, которых наталкивают на брак, потому что это им откроет путь к священству. Я знаю один пример, во всяком случае, как был поставлен ультиматум молодому человеку, найти себе невесту в течение двух недель, потому что “я хочу из тебя священника сделать”. (Это было много лет тому назад и не относится ни к кому из архиереев, которые сейчас правят в Русской Церкви). И он выбрал девушку, которую знал, поставил ей вопрос; она ответила: “Почему бы и нет?” и они поженились. Он стал священником, и через самое короткое время, через пару лет оказалось, что у них общего ничего нет. Она полюбила другого человека, и они разошлись. И его священству пришел конец; и ее жизни в каком-то смысле пришел конец, потому что вместо того чтобы иметь святой, радостный, глубокий брак, была комедия, была неправда.

И то же самое я знаю о многих людях, которых не только наталкивали, но как бы принуждали к принятию монашества. “Ты же никого особенно не любишь? Ты сейчас не собираешься ни на ком жениться? Так принимай монашество!” Кто имеет право это сделать?! Я думаю, что Церковь должна быть готова к тому, чтобы ждать часа, который воля Божия определит и который определится для молодого человека и для девушки своевременным созреванием.

Я мечтал стать священником, когда мне было лет семнадцать. Но жизнь складывалась сложно, и я священником, как вы знаете, тогда не стал. Я учился на естественном факультете Сорбонны, кончил медицинский факультет, стал врачом, прошел через войну, и в какой-то момент, когда мне было уже 34 года, мне стало ясно, что мое желание стать священником было фантазией, а не волей Божией. И я тогда Богу сказал: Господи, прости! Я принимал за Твою волю свои собственные желания. Я вижу теперь, что нет Твоей воли на то, чтобы я священником стал. Я отказываюсь от священства!.. И в течение одного года я был нашим епископом вызван и вскоре поставлен священником. Но прошло семнадцать лет. А что было бы, если бы меня рукоположили не вовремя, когда я был полон аскетических, псевдомонашеских, пустыннических иллюзий? Я вел бы людей по, совершенно ложному, пути.

Я думаю, что тут вопрос должен решаться очень строго, не пользой Церкви (в кавычках, т.е. тем, что нам сейчас нужно), а тем, какие люди нам нужны для того, чтобы быть свидетелями Евангелия, свидетелями Христа, проповедниками Истины и Жизни другим людям, и которые могли бы на основании своего опыта, долгого ожидания, если нужно, прочувствовать, продумать свое положение и иметь через это человеческую мудрость, человеческий опыт, чтобы это им позволило и других вести по тому пути, который Бог им определил, а не церковная организация.

Я знаю, что мои слова не встретят большого сочувствия среди многих, но это мои убеждения. Я здесь строил епархию, где у нас сейчас 26 священников и дьяконов, и я ни одного человека не рукополагал, раньше, чем был уверен и другие, бывали, уверены в том, что настало время. Я никогда не рукополагал никого, о ком прихожане его прихода мне не говорили: «Почему ты его не ставишь дьяконом и священником? Мы к нему готовы были бы и на исповедь идти, учиться у него, быть под его руководством». Если и церковная община, и он сам, и его жена созревали до какого-то момента, когда они могли ответить: да, время настало, — тогда я делал первый шаг и его рукополагал. И я благодарю Бога, что у нас нет ни одного священника, которого я натолкнул бы на то, чтобы он стал священником, когда он еще горел юношеским пламенем, а не светился зрелым светом.