О слепорожденном
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
До встречи со Христом слепорожденный ничего никогда не видел. Всё было темно, обо всём он должен был догадываться ощупью, воображением; реального, ясного видения не было у него. И вот он встретил Христа, и Спаситель ему открыл очи. Что же первое увидел этот человек? Лик Христов, взор Христов; лик Бога, ставшего человеком, взор божественной, вдумчивой, сострадательной любви, остановившийся на нем, на нем одном из всей толпы. Он сразу встретился лицом к лицу с Живым Богом и с тем чудом, которое так нас изумляет: что Бог может остановиться вниманием на каждом из нас, как на потерянной овце, и не видит толпу, а видит единственного человека. А затем он, вероятно, окинул взором и всё вокруг; и то, что он знал по рассказам, понаслышке, стало реальностью: Я ВИЖУ.
Так бывает и теперь; с каждым из нас это может случиться. Почти всю жизнь мы живем как этот слепорожденный, подачками, мы сидим, как нищие у дороги, протягивая руку в надежде, что какой-нибудь прохожий человек заметит если не нас, то нашу руку, и что-то нам даст, чем мы могли бы прожить хоть несколько часов. Такие подачки мы получаем от взора человеческого, остановившегося на нас, от слова, обращенного к нам, от доброго дела, совершенного по отношению к нам. Но всё это нас оставляет при дороге, при пути — слепыми, нищими, просящими о милостыне.
Когда Христос проходил мимо другого слепого, Вартимея, тот не стал ждать, чтобы Спаситель к нему подошел, чтобы Он ему поставил вопрос о том, хочешь ли ты спастись, хочешь ли ты прозреть? Как только в шумной толпе он учуял что-то необычайное и, спросивши, узнал, кто проходит, он стал кричать о помощи. Правда, люди его останавливали, правда, вероятно, вкрадывался помысел: стоит ли кричать, стоит ли звать на помощь, услышит ли Господь, отзовется ли Он на такую ничтожную нужду, как моя?.. Он продолжал кричать о помощи, потому что страдание его было так велико, нужда его была такая отчаянная, он был готов пробиться через людей, чтобы быть услышанным Богом…
Если мы только могли бы почувствовать, осознать, до чего мы слепы!.. Если мы только могли бы осознать, что мы знаем жизнь не только вечную, божественную больше понаслышке, но что даже земная жизнь вокруг нас тусклая и призрачная, потому что мы слепы, или потому что, как другой евангельский слепец, не сразу исцеленный Христом, видим вещи как бы в тумане. Если бы мы только помнили, что нам говорит Спаситель о красоте, о славе и вечной и земной жизни, и не удовлетворялись бы нашей слепотой — как бы мы старались остановить Христа, чтобы Он Свой взор внедрил в нас и Свое слово державное, исцеляющее, животворящее обратил бы к нам!.. Тогда мы могли бы воочию увидеть изумительную красоту лика Божия, бездонную красоту Божественного взора, остановившегося милосердием, состраданием, лаской — на нас.
Нам так легко видеть, но мы видим мало и не глубоко. Будем искать этого зрения, которое может открыться только когда наше сердце станет светлым и чистым. Блаженные чистые сердцем, они Бога узрят. А в сиянии Божия присутствия мы могли бы увидеть друг друга, каждого из нас, осиянного Божией любовью, блистающего славой вечной жизни, или раненного, омраченного, ждущего от нас не подачки, не милости, а отдачи всей нашей жизни — по любви к нему, чтобы он прозрел, чтобы для него открылось, уже на земле, Царство Божие. Аминь.
Опубликовано: Альфа и Омега. 1994. № 2. Наблюдайте, как вы слушаете… М.: Фонд содействия образованию ХХI века, 2004.