Преображение Господне

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Два раза пришлось человеку вступить в славу Божию и изнутри этой славы почерпнуть новое ведение о Живом Боге. Первый раз рассказывает нам Библия о том, как Моисей поднимался на гору Синайскую с тем, чтобы получить от Бога те заповеди вечной жизни, которые должны были человечество приготовить к встрече и принятию Христа. Люди, оставшиеся у подножия горы, чуждые по своей греховности и неоткрытости своих сердец тайне встречи с Богом, взирая на гору, видели ее окруженную темным облаком, бурей, громами и молниями. И Моисей в страхе и трепете, но с непоколебимой верой поднимался на эту гору для того, чтобы там встретить живого Бога и от живого Бога получить животворящие слова. И поднявшись на вершину горы, Моисей вступил в это темное, непроницаемое облако, и изнутри как бы, вошедши в него, он был осиян светом; ибо это облако, темное и непроницаемое для внешнего взора, это свет, свет невечерний, свет нетварный Божественной жизни. И только способные вступить в него верой, поклонением, открытостью души могут из тьмы перейти к свету.

То же случилось и с апостолами в таинственный день Преображения. Христос избрал трех, которые являются в Евангелии как бы образами совершенной, твердой веры, чуткой любви и праведности — Петра, Иоанна и Иакова. И Христос, взяв их с Собой, стал молиться.

Отцы Церкви нам говорят, что божественная благодать, которая пожаром обдает дух человеческий в молитве и в чистоте жизни, постепенно, когда эта жизнь растет и расцветает под ее действием, что эта благодать постепенно проникает всё человеческое естество, наполняет собой человеческую душу и, переливаясь через край, исполняет, наполняет собой и тело. И вот Христос в этой молитве засиял тем же божественным нетварным светом, каким был когда-то обдан Моисей. Этот свет принадлежал Ему всегда; Он преобразился не в том смысле, что Он стал иным, но что ученики Его, верой и любовью, и чистотой жизни, и открытостью душ своих последовавшие за Ним, оказались способны, в какой-то мере, подобно Моисею, увидеть нетварный божественный свет. И этот свет, который зажигается божественной благодатью, не только во Христе Иисусе, Живом, Истинном Боге, но и во всяком человеке, который приобщается благодатной жизни, не остается только в человеке, он расцветает и сияет вокруг.

Есть икона древнерусская, работы Феофана Грека. Там мы видим, как этот свет, изливаясь как бы из Христа, касается всего вокруг, не только апостолов, которых он озаряет, но всего, всего, что вокруг есть, и что всё, к чему прикасается этот свет, начинает сиять ответным светом, потому что всё, что Богом сотворено, способно жить и трепетать и сиять Божеством. Бог не создал нас — людей и все прочие твари — для того, чтобы мы были предметами в Его Царстве, Он создал нас для того, чтобы и мы сияли от прикосновения вечной, божественной жизни. Но для того, чтобы это случилось с нами, мы, как апостолы, как Моисей и как вся тварь, непричастная ко греху, должны открыться Богу, и тогда в нас тоже, в славе откроется Бог, воссияет, и нас прославит и спасет. Аминь.

Опубликовано: Неполный текст  напечатан в Труды. Т.1. — М.: Практика, 2002