Страстная среда, всенощная Благовещания
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Сегодня вечером на одном аналое лежит икона Благовещения Божией Матери; и на том же аналое изображение иудиного поцелуя; какое же это страшное, ужасающее сопоставление! О чем же говорит оно нам? Оно нам говорит о том, что в начале спасительного пути, как в конце его, решающую роль сыграла и добрая, и злая воля человека; что так же как было невозможно воплощение Слова Божия без соизволения веры и отдачи Себя до конца Пречистой Девы Богородицы, так и не совершилось бы страшное и славное искупительное дело, если бы один человек, своей человеческой свободной волей не отдал бы Сына Божия на распятие…
Много раз, и в Евангелии, в день Крещения Господня, Его Преображения, и в Ветхом Завете, мы встречаем это сочетание: славы и ужаса. Каждый раз, когда воссиявает слава Христова, каждый раз, когда Отец свидетельствует о том, что Он — возлюбленный Его Сын, и зовёт, и молит нас Его слушать, это случается в сопоставлении с крестным путём Господним; потому что слава Божия, самая сияющая, самая изумительная Божия слава в том, что Он так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного на крестный путь и на крестную смерть нашего ради спасения… Не думала о том, как закончится этот путь жизни Сына Ея, Дева Богородица, когда архангел Гавриил Ей возвещал Воплощение от девственного Ее тела Сына Божия; предупредил Ее о том, что грядет нечто страшное на Нее, Симеон Богоприимец, когда он Ей сказал, что и Ей пройдет оружие через сердце. Но никто не мог подумать о том, что человеческими руками, человеческой волей это совершится…
И спасение, и погибель, и Воплощение Сына Божия, и крестная смерть Иисуса из Назарета определяются свободой и волей человеческой. Мы должны над этим задуматься; потому что человеческая воля и нам дана, потому что и от нас зависит судьба мира, каждой нашей личной души, и души каждого человека около нас… Остановимся взором на этих двух образах: Благовещения и поцелуя иудиного. Это два предела человеческого отношения не только к Богу, но к ближнему, самому близкому человеку, который только был на земле и для Богородицы, и для каждого грешника, которого Он умел любить, и любить до конца, и для Иуды, которого Он призвал быть приближенным Ему в тайне, которой не разгадать человеку…
Будем же в этот день Благовещения Божией Матери, когда Она оказалась лицом к лицу с этой страшной тайной, станем этот день совершать трепетным сердцем… Есть праздники, когда мы не можем ничем заняться, потому что ликует душа; есть праздники, когда руки опадают от скорби и ужаса; есть праздники, когда такой трепет объемлет человека, что уже он не может ни о чем думать, он стоит перед тайной в благоговейном страхе; вот, как мы сегодня можем стоять перед совершающимся, перед совершившимся…
Я хотел бы сейчас сказать, в сущности, одно и то же и на английском языке, для тех, которые не понимают русского; пусть те из вас, которые уже слышали и уже поняли, помолятся о том, чтобы эта тайна раскрылась тем, которые не родились в Православии, которые к нему пришли, потому что Господь их позвал и потому что таинственными судьбами Господними, мы были посланы в их среду, чтобы принести, в скудельных сосудах нашего ума и сердца, нашей воли и жизни, драгоценнейшее, что только есть на земле…