Интервью в связи с 75-летием

О. Сергий Гаккель: Владыко, я хотел бы тебя поздравить с днем рож­дения от имени наших слушателей. Как это переживается: быть в таком возрасте?

Знаешь, когда я был помоложе, я думал, что в сорок лет че­ловек стар; а теперь, в 75, я старости не чувствую. Т.е. я знаю, что у меня не те физические силы, что у меня память не такая же острая и приимчивая, а всё-таки стариком себя не чувствую. Я ду­маю, дело вот в чем: есть такое французское присловье, что мы все рождаемся старыми, с грузом тысячелетий, и должны так прожить, чтобы умереть молодыми. И вот мне кажется, что это возможно, что это постоянно происходит, если только мы не мешаем и не держимся за старое, как тонущий человек за соломинку. Кроме того, мне вспо­минается, как старец один говорил: «После пятидесяти лет надо моло­деть.» Я его спрашиваю: «Как?» — «Отсчитывайте свои годы от ста, — с каждым годом будет меньше…» И теперь мне, значит, двадцать пять лет по такому расчету.

О.С.: И с таким возрастом поздравляю тебя, Владыко. Теперь: ты уже тридцать лет или больше служишь как архиерей наш. Как ты теперь сморишь на архиерейское служение, каким должен быть епископ Православной Церкви?

Во-первых, есть целый ряд мест у апостола Павла, где он описывает качества епископа и каким он должен быть. Но мне всегда вспоминается один образ. Когда я был мальчиком, мы жили в Персии, где мой отец был консулом, и мне вспоминается картина: персидская равнина и маленькое стадо с пастухом между небом и землей — высокое бездонное небо, бесконечное пространство земли. И они та­кие маленькие, такие хрупкие, — равно хрупкие и равно бессильные, с одной только разницей: пастух богат опытом столетий, пастух любит своих овец, он готов для них жить и бороться с невзгодами, с опасностями; и вот это его делает иным, это делает возможным для стада остаться собранным вокруг него и в какой-то мере — в значительной мере —  безопасным. И вот мне кажется, что роль всякого священника, и в частности епископа, в том, чтобы знать, что он сам такой же хрупкий, такой же уязвимый, такой же слабый, как те, кто его окружает, но что ему дано от Бога чувство ответственности, заботливости, готовность собой жертвовать для того, чтобы другим было возможно жить.

И кроме того, конечно, его долг — быть голосом Церкви и голо­сом Спасителя Христа через постоянное врастание в Евангелие, через постоянное молитвенное общение в таинствах со Христом, через погружение в опыт и мысль Церкви в прошлом — и открытость на совре­менность, потому что Бог современен каждой человеческой историчес­кой эпохе, и для того чтобы строить Царство Небесное, не надо ог­лядываться на прошлое, надо вместе с Богом всматриваться в настоя­щее и вместе с Богом строить из того, что сейчас есть, настоящее, которое вырастет в будущее.

О.С.: Владыко, мы, стадо Сурожское, мы, твое стадо, можно сказать, всероссийское, испрашиваем твое благословение…

/пауза/

Благослови всех Господь — и не только нашу Сурожскую епархию, но всех слушателей, и всех, кто верит в Бога, и всех, кто ищет Бога, и всех тех, кто, как Иаков, в потемках борется с Богом и кому рано или поздно Бог откроется — благословением и новой жизнью.

О.С.: Аминь.

 (Примечание редактора: благословение использовано как концовка в книге «Беседы о вере и Церкви»).