«Дано мне тело – что мне делать с ним…?» (О. Мандельштам)

«И увидел Бог, что все, что Он создал, хорошо весьма» (Быт.1:31). А среди всего созданного, как известно, и мы с вами. Значит, добрая оценка Творца касается и нас. Но поскольку человек творение Божественной любви, как союз материи и духа, то прекрасна и материя, и дух. Так задумано, так было, так должно быть и так когда-нибудь будет.

Но пока в истории человечества сильно не так. И важно, что мы это понимаем, и хотели бы вернуться к задуманному Богом варианту. Мы рады таким эпизодам внутренней гармонии, когда они встречаются в жизни. Каждый сознательно или интуитивно стремится к этому в меру своего внутреннего устроения. Более того, в генной, доисторической памяти каждого человека хранится первозданный вариант гармонии. Он напоминает о себе мечтой, тоской, неумирающей надеждой на лучшее. И удивительно, как эта память мгновенно оживает, когда появляется малейший шанс мечте о прошлом стать былью. Об этом союзе материи и духа, долженствующим и действительном, мне кажется сегодня разговор.

Отношения человека с материей, мягко говоря, неоднозначны и запутаны. Есть человек – «венец творения», величина первого порядка, ему, кроме тела, дан разум и дух. И поэтому он управитель. И есть материя как среда и средство его существования, величина второго, подчиненного порядка. Первый живет за счет второго, пока оно второе существует. Иссякнет средство, благодаря неразумию управителя, исчезнет сам управитель. Система из двух автономных единиц и в тоже время взаимозависимых. Но они созданы друг для друга, как единое целое, как плод одной энергии божественной любви.

Человек – единственный, кому открыт путь познания Бога и мира духовного. Мы к этому призваны. И пока мы в теле, пока существуем в среде материи, нам определено быть цельным организмом в союзе духа и материи. Гармония союза определяется не арифметическим равновесием, но приоритетом духа и разума над материей. Если дух попран, а разум не справляется со своей задачей и оказывается во власти стихии чувств и желаний, наступает деспотизм плоти. «Сон разума рождает чудовищ». Человек вырождается в одно большое подавляющее личное местоимение: Я, МОЕ, МНЕ, МЕНЯ.

Человек – феномен, соединивший в себе небесное и земное, духовное и материальное. В нем действуют законы свободы и необходимости. Какова же должна быть взаимосвязь между плотью и духом внутри этого феномена? Почему она в действительности иная, чем в замысле Творца. Ведь не мог Он радоваться враждебности между ними. Объяснить грехом Адама или своим можно, но это, как показывает опыт, не снимает вопрос. Грех Адама и наш собственный искупает Христос. Но согласие между материей и духом в рамках даже одной души, не говоря о большем, не восстанавливается. В чем же причина?

Желание спрятаться за грех похоже на красивую отговорку. Важно понять расхождение между замыслом Творца о материи и духе и нашей трактовкой. Странность взаимоотношений происходит главным образом из-за пренебрежения Божьим благословением: «Храните и возделывайте» мир, который Я вам доверяю. То есть действуйте тем же духом любви и разума, которым мир создан, познавая и развивая его.

Казалось бы, так это очевидно, но происходит все иначе. Отказавшись от свободы, человек поменял приоритеты, потому что по законам необходимости жить проще. Митрополит Антоний, например, обращает внимание, что «результатом падения человека и отчуждения от Бога явилась неспособность жить благодатью Божьей. Человеческий род живет за счет мира, разрушая и убивая его. Люди превратились в ужас не только для животных, но и для всего творения. Все разрушительное пришло в мир через человека, но и через человека мир должен быть восстановлен».

Человек, переадресовав авторство тварного мира «неразумному» случаю, присвоив безраздельную власть над миром себе, а Бога наделив декоративной ролью, утратил понимание материи, духа и самого себя. Людям льстит, считать, что они покорили и подчинили материю. А она временами показывает кто в мире хозяин.

С рождения до смерти мы обитаем в среде материи и благодаря ей. Ею питаемся, ею дышим, ею любуемся и ее боимся. И, тем не менее, не бережем и не ценим, как заслуживает того она, и предполагает наше достоинство разумного существа.

Ее несоизмеримая с нами мощь и таинственная сила рождает в нас противоречивые к ней чувства. Величие пустыни и океана, гор и небес одновременно пугает и манит. Стихия природы не только страшит и подавляет, но и находит в душе человека отклик на зов ее бесконечной мощи и величия. Нельзя остаться равнодушным на берегу океана или перед молчанием горных вершин. Глубина нашей души равновелика масштабам тверди, которую творил Дух Божий.

Нельзя забывать, что мы сами – хотя и высшей организации, но материя, и наше тело состоит из тех же атомов и  микроэлементов, что и земля, и вода, и трава. «ты еси земля и в землю отидеши». Даже невидимая психика есть плод не духа, но материи. Казалось бы, береги, люби, благоговей перед материей, из которой создан и относись к ней как благодарный наследник общего с ней Отца. Более того, человеку дано право и власть быть ее господином. Но господином, добрым и разумным, творчески исполняющим благословение Создателя. Причем, таким образом возделывать и беречь, чтобы Творец мог сказать: «Добро есть». Поэтому надо искать гармонии с ней, а не самонадеянно покоряя, разрушать и превращать в рукотворный хаос.

Мы знаем из проповеди Христа, из опыта святых и из небольшого собственного опыта, что смысл жизни состоит в исполнении призыва Христа «ищите Царства Божия», в преодолении ветхого и рождении в нас нового человека, в стяжании Святого Духа. Или одним привычным словом – в спасении, но не своими силами, но крестом и любовью Спасителя. Хотя мы не очень хорошо себе представляем ни то, ни другое, ни третье. Раз Господь создал нас как союз тела, души и духа, то очевидно и спасение должно состояться в союзе трех, а не для кого-то одного, в пренебрежении остальных «действующих лиц». Кто из трех главный и кто противник спасения? Кого казнить и кого прославлять, и есть ли такой?

Как прекрасен союз смертного, временного тела и бессмертного, вечного духа. Тело, получив энергию жизни, движется через развитие к умиранию. В это же время навстречу умиранию тела движется рождение из пределов небытия к жизни дух, живущий в этом теле. Главное предназначение тела принять в себя дух, посылаемый свыше, и дать ему вырасти в жизнь вечную. А он, освящая собой материю тела, уготавливает его и душу к спасению. Интересная встреча происходит в кратком мгновении, которым является жизнь материи тела человека. Встречаются время и вечность, смертная материя и бессмертный дух, необходимость и свобода. Господь совершает великую тайну восстановления целостности Своего отпадшего и разобщенного творения и приобщения его к Себе. Дух, в котором должен родиться каждый человек, способен воссоединить в гармонии тело и душу и уготовить человека к жизни вечной. Такова перспектива нашего бытия – через смерть в жизнь.

Спустя много веков, после того, как по велению Любви Творца из небытия в бытие пришел человек, как единое целое материи и духа, апостол свидетельствовал, что в «венце творения» многое изменилось: «Плоть желает противного духу, а дух противного плоти. Они друг другу противятся» (Гал. 5:17). Далее он перечисляет известные всем дела плоти и дела духа. Апостол говорит о принципиальной целостности и взаимосвязи тела с духом и разумом в деле спасения человека: «Сеющий в плоть свою, от плоти пожнет тление, а сеющий в дух, от духа пожнет жизнь вечную» (Гал. 6:8). А, зная коварную природу плоти, в сердцах восклицает: «кто избавит меня от сего тела смерти» (Рим.7:24). Но желающим внутренней свободы предлагает выход: «Поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти» (Гал. 5:16). Как оказывается просто – поступай, бодрствуй, стучи, духом пламеней и спасешься. Но разве посильная задача простому смертному преодолеть инерцию и силу тяжести, влекущую к земле?

Подвижники многих религий ведут с плотью неустанную пожизненную борьбу, как с главным врагом спасения. Ее всячески утесняют, измождают аскетическими подвигами. Носят вериги, закапывают себя в землю, проходят подвиг столпничества и пустыни, спят стоя, едят скудно, отдают тело на съедение злобным насекомым. Но как материя, созданная любовью Творца, из которой Он образовал тело человека, оказалась одновременно и безумным гонителем и непокорным гонимым? Временами тело для человека то идол, то проклятие, то мы им красуемся, то стыдимся, то излишне о нем печемся, то не заслуженно небрежны. Ему служим, его боготворим, его ненавидим и от него зависимы. И только не умеем его мудро любить, как Божие произведение. Не является ли такое положение вещей неверностью Творцу, нарушением Его воли и неблагоразумием человека по отношению к самому себе? Ведь тело задумано быть храмом Духа Святого, служить словесной душе, быть вместе с ней соработником Богу и в конце времен воскреснуть. Можно ли восстановить его в «гражданских правах» служения, и в то же время не возлагать на него непосильную ношу свободы и миссию духа.

В сознании человека должно произойти своего рода обновление. Оно должно трезвыми глазами увидеть задуманную иерархию между духом и материей, между свободой и необходимостью, между земным и небесным устроением человека. Оно должно принять устроение мира и смысл бытия по замыслу Бога и не бунтовать против Него. Тогда триединая структура человека духа, души и тела вернется к симфонии, определяемой иерархическим и смысловым предназначением каждой составляющей. В этом случае законы необходимости, которым подчинена материя, и законы свободы, которыми живет дух, не будут противоречить друг другу, и обеспечат душе здоровую, истинную, в понимании Христа, жизнь.

Не является ли такой взгляд на примирение духа и материи разрушением вневременного подвига аскезы, умалением духовной брани? Не противоречит ли подвижническому опыту святых, богословскому и церковному пониманию человека, который должен тернистым путем покаяния восходить к спасению. Ни в коем случае. Научный мир по мере разумения изучает тело и психику человека, пытаясь понять это высшее творение Бога. Но, ни философия, ни психология, ни медицина в многочисленных разделах от физики до психики, и даже богословие, как выясняется, не знает о человеке и самого человека во всей целостности. Ни одна сфера знаний не может проникнуть в глубины феномена человека. Никто не в состоянии восстановить гармонию тела и духа, хотя, наверное, занимается этим немалая часть человечества. Разрушить, разобрать может, а воссоздать, тем более «вызвать» из небытия, не может.

Всматриваясь в духовные поиски человека, хочется увидеть в них взаимодействие материи и духа в первоначальном замысле. И, по возможности, обрести  на личном опыте. Тогда усилия унять всевластие плоти, чем является аскеза, может зазвучать подтверждением выбора духа как главного приоритета между телом и душой. Аскеза – знак трезвого понимания сущности плоти и духа в падшем мире и главного целеполагания. Аскеза – как возвращение телу его достоинства и снятие непосильных для него амбиций. По сути – аскеза борьба не против  плоти, а за дух, освящающий ее. Тогда аскеза обретает евангельскую интонацию: «…когда постишься, помажь голову твою и умой лицо твое…» (Мф.6:17).

Какие основания вернуть материи «гражданские права»?

Во-первых, материя тела человеческого возвеличена и прославлена воплощением Сына Божия. Тем самым оно призвано к участию в нашем главном предназначении на земле – жизни, как соработничество Богу. Человек единственный из всего творения создан способным и призванным к восприятию подобия Творца и существующим для достижения этого. Благодаря этому все земное через человека приобщается к духовному и обретает высший смысл своего бытия. Чуткий взгляд поэта видит душу материи: «Не то, что мните вы, природа: не слепок, не бездушный лик, в ней есть душа, в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней есть язык».

По мнению Максима Исповедника человек не случайно приходит в мир в завершении творения, но как вершина и царь материи неразумной. Ему вручен особый дар и преимущество Божественного духа и разума. Поэтому он призван не просто управлять и властвовать над материей, не получившей «дыхание жизни», но соединять собой и в себе Небо и Землю. Достоинство мира материального не в том только, чтобы быть красивой окантовкой, условием обитания для «элитной» материи – разумной и духовной, но быть с ней единым целым. Она сотворена тем же творческим Словом Любви «Да будет» и доброй оценкой Творца: «Добро есть». Поэтому даже твердь земная и небесная первых дней творения содержит в себе жизненную энергию Творца, которую можно назвать невидимой душой материи. Да она без эмоций, не имеет сознания и разума, живет по своим материальным законам, но несет в себе позитивное начало и предназначение к жизни. Оно на первый взгляд более скромное, чем у материи одухотворённой, но без нее эта не сможет ни существовать, ни выполнить свою миссию – прославить Творца.

О достоинстве материи лучше, чем Христос не скажешь. Она для Него наполнена духом жизни. Поясняя людям законы духа, Он обращается за помощью к их земной жизни. Привычные будни, знакомые образы служат материалом для притч, в которых открывается суть Благой Вести. Быт обретает новую глубину бытия. Колос пшеницы, хлеб жизни, вода живая, горчичное зерно, цветы и деревья, птицы и рыбы – через мир материи звучит голос Истины и живого духа. Имеющий уши слышать, да слышит. Исцеления Иисусом больных, изгнание бесов, воскрешение мертвых – красноречивое свидетельство  Его отношения к человеку в целостности его тела и духа, к жизни  и смерти.

Отношение человека к материи и духу надежно закреплено в нашем сознании. Причем, если оно исключает из своего миропонимания духовный план, оно крайне консервативно и малоподвижно к адаптации. Если же понятие духа, как невидимой реальности, известно ему – оно гибко, живо и является основанием к формированию и развитию личности. Только дух может вернуть душе свободу от рабства плоти, и только дух движет человека к проявлениям высшего достоинства человека – благодарности, жертвенности, благоговению, кресту.

Воздушный шар не может подняться ввысь, если перегружен балластом. По мере того как он опускается к земле, балласт нужно выбрасывать, чтобы шар устремился в небо. Так и сознание. Если оно отягощено повышенной привязанностью и зависимостью от мира материи, то ему недоступно не только общение с миром горним, но оно надежно увязло в земных понятиях, ими меряет Небо или просто не знает о его существовании.

Казалось бы излишне говорить о долженствующем приоритете духа над плотью в жизни человека. Умом большинство согласится, что дух является главным признаком, отличающим нас от животного, Хотя и не для всех это очевидно. Но именно благодаря этому уникальному свойству мы имеем чувство Бога, стремление к Нему, мы в поиске и обретении Его. Даже тот, кто до времени отрицает существование Бога, в действительности, хоть и не явно живет Его дарами, избирая красоту, а не уродство, добро, а не зло, свободу, а не рабство.

Если же человек исключает из своего опыта духовное измерение, направленное к Небу, то сознание слепнет и глохнет к восприятию полноты мира. В этом случае оно оказывается в полном подчинении стихии плоти и фактически одним целым с ней. Религиозное устроение души перенаправляется в сторону язычества, магизма, суеверий, бесовщины. Как грубая сила беззакония отнимает жизненные ресурсы у физически слабого, так неуправляемая духом плоть бесцеремонно захватывает пространство души, совершая насилие над ней до такой степени, что даже апостол признается: «желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу». (Рим. 7:18).

Жесткая структура такого сознания является практически непреодолимой преградой к принятию и познанию живого Бога, истины, креста и свободы. Оно не может вместить в себя нечто большее себя, плоскость не знает объема.

Такое сознание взирает на Бога Троицу через систему своих одномерных понятий сугубо материального представления о мире. Оно либо отвергает непривычное, незнакомое либо пытается приспосабливать Бога, который «не от мира сего», к миру сему, где богом является плоть.

Это явление очень хорошо знакомо апостолу Павлу «Но как они (человеки), узнав Бога, не прославили Его, как Бога, но осуетились в умствованиях своих… и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку…, заменили истину Божию ложью и покланялись и служили твари вместо Творца» (Рим.1:21-25).

Когда человеческая мысль объявляет дух и невидимый мир иллюзией, больной фантазией, а Бога делает средством манипуляции непросвещенного сознания, то происходит вселенская катастрофа. Человек, общество и материя, как следствие действительно оказываются во власти тяжелейших иллюзий, болезней физических, душевных и духовных.

С этим часто встречался Сам Христос в земной своей жизни, изгоняя бесов, пленявших души и тела. Люди, сосредоточивая смысл жизни на интересах и потребностях тела, исключив из миропонимания реальность духовного мира, оказываются легкодоступными для сил тьмы.  Они входят в союз с ней, или, соблазняясь ее посулами, или будучи сломлены трагедиями жизни. Человек неправду о себе, о жизни, о ее смысле и ее законах, о Боге принимает за истину.

Последствия всегда печальны, хотя и обратимы, если душа возлюбит свет больше тьмы. Когда же она, будучи не занята духом Неба или, по крайне мере, не устремлена к Нему, ее очень легко находят и заселяют духи рожденные главенством плоти.

Это не значит, что появляется очередной гергесинский бесноватый. Ангел тьмы трезво рассчитывает свои усилия и их плоды. Ему достаточно, когда душа спит, как все, ни ищет высшего, как все, звезды с неба ей не нужны. Темный топтун не боится, что человек называет себя верующим, что крестик носит, в церковь ходит. Это ему даже нравится, потому что его подопечный доволен своей правильностью. Пусть в меру верит, в меру кается, в меру причащается.

Опытных хранителей нашего духовного сна не пугают даже наши чрезмерные подвиги, потому что они скорее уведут от Христа, чем приведут. И совсем не обязательно, чтобы каждый пленник и поклонник плоти лаял по-собачьи, кричал на весь храм, хрюкал, или цепи разрывал.

Главное, чтобы душа не проснулась и не потянулась ко Христу и не искала Его Духа. Главное чтобы она не узнала сладость свободы во Христе, чтобы не полюбила Его и себя, как дитя Божие. Потому что если дух Христов вернется в душу, если она узнает в нем своего друга, Спасителя и Отца, тогда Он разорвет все цепи плоти и душа воскреснет из тьмы.

Преп.Феофан Затворник говорит, что дух это «орган Богообщения, Бога сознающего, Бога ищущая и Богом живущая сила». Дух созидает новое сознание в человеке, раздвигая границы его материалистического миропонимания, и открывает реальность мира невидимого. Сущность бытия человека расширяется от психофизики смертной плоти до бессмертного духа, который в единстве с телом и душой олицетворяет в человеке всю полноту творения.

По замыслу Творца душа человека бессмертна, ибо Он вдунул в нее дух Своей жизни. Но если она духом не живет, то бессмертие остается замыслом нереализованным, талантом зарытым. Если все «интересы» сводятся к инстинктам плоти, то душа облекает себя смертностью тела. Реальное бессмертие души определяется глубиной сопричастности, приобщенности духа человека Духу Божиему. Свидетельств тому достаточно много и находятся они внутри человека, а не во вне, ибо «царство Божие – внутри вас есть» и встреча с ним происходит только на уровне каждого сердца «лицом к лицу». Одним из ярких доказательств бессмертия души, жившей на земле духом Христовым, являются святые, ушедшие в вечность, но участвующие в земной жизни верующих.

По словам Макария Великого «кого коснулась роса Духа Божественной жизни и уязвила сердце любовью ко Христу, привязуется к нетленной красоте и богатству Его, всецело устремляясь к Нему. Ради сего они ни во что вменяют земную красоту, славу и богатство, потому что уязвились Божественной красотой и их души коснулась капля небесного бессмертия».

Таким образом, плоть человека, как материя тела и души в союзе с духом, наполняющим бытие смыслом, проходят путь послушания своему Творцу. Материя без духа мертва: «Земля полна произведений Твоих Господи. Отнимешь дух их – умирают, пошлешь дух Твой – созидаются» (Пс.103).

Пожалуй, самое интересное и захватывающее, что есть в нашей жизни – это путь к ее смыслу. Как только поиск приведет к открытию, что главным фактором, определяющим человека как личность, и все его бытие, является дух, а не материя, как бы она не была прекрасна и желанна, так собственно и начинается сама жизнь, как понимает ее Христос. Продолжается уже поиск духа в себе, рождение в нем, познание его, восхождение к нему, жизнь в нем.

Но здесь необходимо помнить, что сознание «ветхого» человека, сжившегося с тем, что «первую скрипку» играет материя, долго будет окунаться в привычное прошлое. Оно будет себя и других убеждать, что да – дух это хорошо и истинно, но не будет замечать свою укорененность в материи. В этом коварство нашего ветхого сознания – искусно прятать приверженность примату материи в примелькавшихся проявлениях, выдавая их за свойства характера, чувство справедливости, долга и даже духовности.

А проявления эти до удивления банальны и потому неразличимы в силу своей естественности и обыденности. Имена их известны: скупость, мелочность, сварливость, осуеченность, зависть, неблагодарность. Короче, от нелюбви к себе до нелюбви ко всем – все это въевшиеся крючки главенства материи над духом. Они и мешают найти «общий язык» с миром духовным и обновиться.

Земное благоразумие, пытаясь совместить интересы плоти и духа, созидает серую теплохладность, ибо, как сказано, нельзя служить Богу и мамоне.

Итак, главный призыв, обращенный к человеку, и доверие к нему со стороны Творца – воссоздать гармонию материи и духа, в самом себе. Бог рисковал, создав человека и дав ему свободу, и продолжает рисковать Своим творением, открывая человеку тайны и законы мироздания. Он верит в наш разум и дух, а за материю Он «спокоен», она Его не подведет. В этом и есть любовь Отца к своим духовно взрослеющим детям.

В название доклада вынесена первая строчка стихотворения О. Мандельштама, мне бы хотелось привести его полностью.

Дано мне тело – что мне делать с ним,

Таким единым и таким моим?

За радость тихую дышать и жить

Кого, скажите, мне благодарить?

Я и садовник, я же и цветок,

В темнице мира я не одинок.

На стекла вечности уже легло

Мое дыхание, мое тепло.

Запечатлеется на нем узор,

Неузнаваемый с недавних пор.

Пускай мгновения стекает муть –

Узора милого не зачеркнуть.