Внимательность к присутствию Божьему в жизни

по мотивам текстов митр. Антония Сурожского

Тема очень трудная для меня, но Владыка много говорил о ней, и я постаралась собрать некоторые его мысли о том, как быть внимательной к Божьему присутствию и обсудить их. Я бы хотела, чтобы вы тоже поделились своим пониманием этой темы в конце, потому что я здесь вовсе не эксперт, я хотела бы побудить вас подумать и поговорить о присутствии Бога в своей жизни.

Несомненно, все вокруг — Божье творение, в том числе я сама, и Господь печется о нас все время. Помните: полевые лилии. Но обычно я этого не вижу. Все вокруг становится обстоятельствами Моей жизни, фоном Моего портрета, и то, что имеет  большее отношение ко Мне, становится более значимым, и наоборот. Эгоцентричный взгляд на мир не позволяет увидеть действия Бога, истинный центр мира становится мне невидимым. Попытка умственно отодвинуть себя на второй — или энный — план и поставить в центре Бога удается мне плохо и ненадолго. Даже в молитве, даже в кризисе: болеет близкий, молюсь, плачу — о ком? О нем? О себе весьма часто, к сожалению: как Мне страшно, как Я ужасаюсь и тоскую. Именно потому, что мой мир эгоцентричен, я одинока и беспомощна.

Владыка цитирует книгу о старце Силуане, как он молился за своих рабочих, вы помните, наверное. Он, молясь, просил Бога о них, описывая их жизнь, и в центре его молитвы к Богу стоял этот человек. Но я так не могу, во всяком случае, долго не могу.  Умственная сосредоточенность ослабевает, и вот я опять в центре моего маленького мирка, где нет Бога. Что же делать?

Все равно молиться, не оставляя попыток хоть что-то сказать. «Бесы веруют и трепещут», Бог помогает добрым попыткам как-то выйти из самой себя, иногда это отчасти удается. Вопреки неудачам, надо пробовать снова и снова. Может быть, попытки будут услышаны Богом.

У Владыки есть очень важное для меня указание на путь. Цитата:

«Если бы мы были зрячи, то видели бы не только густую, непрозрачную форму, но и что-то другое. Есть проповедь митр. Филарета Московского, где он говорит, что если бы мы умели смотреть, мы видели бы на каждой вещи, на каждом человеке, на всем — сияние благодати; и если мы не видим, то потому что сами слепы. … На все нужно смотреть глазами художника или святого, другого выхода нет». Конец цитаты. (Что такое духовная жизнь, проповедь на говение// «Человек перед Богом». — М.: Фонд ДНМАС, 2013, с. 204).

Можно не испугаться высоких слов: художник, святой. Частица святости есть во мне, поскольку на мне благодать таинств, и я тот самый человек, на котором Бог положил Свое сияние благодати, как на всем творении. А художник — когда он видит красоту, или правду, точное что-то, он удивляется и радуется, он как бы проникает в глубину, которая перед ним тогда открывается, и это дает ему силы искать дальше. Художник ищет красоту и правду. Взгляд художника мне знаком, и святость я видела, это точно Богоцентричный взгляд — значит, это путь.

Я, как и многие из вас, легко могу увидеть действие Бога в природе. Я гуляю в парке с собакой, и каждое утро для меня встреча с Божьим творением, чистым и безгрешным. Это огромный дуб, величественный и прекрасный; ручей и утренний туман на поляне, рябины, такие разные, яркие и нужные птицам… Кстати о них.

В моей жизни был человек, который учил меня наблюдать птиц. Мы вставали затемно, шли в рощу, прятались и сидели очень тихо, внимательно наблюдая. Точно помню, что внимание выходило из эгоцентричного наблюдения — вовне, в мир. Птицы просыпались, и мы видели их прекрасную жизнь, это было очень важно, было чувство благоговения перед этой красотой. Потом я прочла у Владыки: (цитата)

«Знаете, есть люди, которые любят природу, зверей. Они выходят рано утром, чтобы уловить первые движения просыпающегося леса или поля. Надо в себе совместить как бы парадоксальные состояния: с одной стороны, такой живости духа, такого внимания, чтобы ничто не могло избежать вашего взора или слуха, с другой — такой гибкости, чуткости, чтобы все отзывалось в вас. Это не пассивность и не активность. Как у Феофана Затворника: для духовной жизни человек должен быть как натянутая струна, … чтобы любое прикосновение к нам было воспринято и вызывало ясный, чистый ответ внутри нас». Конец цитаты.(Духовная жизнь.//Созерцание и деятельность. М.: Фонд ДНМАС. 2011 — с. 101).

В обычной жизни для этого надо все время себя нудить, собирать внимание. Удается с трудом. Владыка говорит: (цитата):

«Мы потому невнимательны и неблагоговейны, что у нас не хватает веры, то есть уверенности в вещах невидимых, уверенности в том, что мы действительно стоим перед лицом Живого Бога». Конец цитаты. (Молитва-встреча — с.299).

Звучит укором: маловерные! Да, конечно. Но где же и взять веру, как не в этом ежедневном опыте маленьких событий действия Бога в моей жизни.

Недавно заболел мой самый близкий человек, заболел тяжело. Действие моей малой веры понятно: я просила всех моих друзей, близких и дальних, молиться за него. Десятки людей воздохнули о нем, и это было так важно, мне же так нужна помощь в моей вере! И вот, у меня есть знакомая доктор, которая в аналогичной ситуации четыре года лечила мою сестру. Я ей звоню: она недоступна. Уехала на дачу до сентября, там нет связи. Я пишу ей сообщение с просьбой срочно позвонить. Она позвонила через два часа. Оказывается, именно в это время ей пришла в голову мысль поехать в ближайший городок оплатить электричество, она поехала (два часа!), там была связь, и она прочла мое сообщение. Я так понимаю, что она делает это раз в год. Бог внушил ей мысль сделать это сейчас, мы связались, и она помогла нам.

Несомненно, каждый из вас может вспомнить такие истории из своей жизни. В том-то и радость, что они не уникальны. Бог присутствует в том, что в нашей жизни происходит,  помогает доброму и останавливает злое.

Но тут важно еще одно, что Владыка показывает: мы стоим перед лицом Живого Бога, а не только наблюдаем Его дела. Иконы показывают нам это, это окна в тот, другой мир. Как мне заметить это Присутствие? Как заметить «тихое дуновение»?

Во-первых, есть прекрасный рассказ Владыки о старушке, которая все молилась Иисусовой молитвой, и не получала ответа. Владыка предложил ей перестать говорить и подготовиться, чтобы услышать ответ. Вот как это было: (цитата)

«Я села, начала молчать, вокруг было тихо, и потом я стала слышать звук спиц. Он еще больше углубил чувство молчания вокруг меня. Чем больше я ощущала это молчание, тем больше я ощущала, что это не просто отсутствие шума, а в нем есть что-то иное, есть чье-то присутствие в сердцевине этого молчания. И вдруг я почувствовала, что в сердцевине молчания Сам Господь. Тогда я почувствовала, молясь словами, равно как не молясь словами, что я с Ним, Он на меня глядит, и так хорошо нам вместе». Конец цитаты. (О молитве.//Свет православия. с. Решма Ивановской обл.— вып. 40, 1997 — с.43).

Дело ведь не в том, что я должна продвинуться к этому Присутствию, а в том, что «так хорошо нам вместе». Когда я думаю об этом, мне вспоминается образ Рублевского Спаса в Звенигороде, это образ Присутствия.

Тогда оказывается, что все, что происходит, все, что я делаю и делается вокруг меня — все это делается с Его заботой и добрым участием. При этом Бог не прячется от меня, Он хочет мой любви и внимания к Нему, Он поручает мне делать Его дела — страшно сказать! И помогает при этом. Не просто помогает, а я помогаю Ему,  если я действительно с Ним. Смешно сказать, часто я молюсь и вежливо или не очень напоминаю Ему, что Ему нужно сделать, чтобы Он не забыл: «да, и еще вот это». Выход из эгоцентричного мира восстанавливает правильную перспективу. Удивительное дело: Бог проживает со мной Свою вечную жизнь, потому что я согласилась с этим в доверии и любви к Нему. Цитата:

«Когда ребенка начинают учить писать, мать вкладывает в его руку карандаш, берет его руку в свою и карандашом водит по странице, и ребенок с удивлением видит, как красиво, гармонично ложатся линии. Когда он думает, что понял, он начинит, как ему кажется, помогать, и дергает материнскую руку с карандашом невпопад, не туда, и все делается путаным узором. Пока мы просто отдаемся на волю Божью, пока мы прислушиваемся и не только делаем то, что понимаем, но и даем Богу делать, что Он захочет, в нас, тогда все хорошо. Это — немощь плодотворная, творческая. В других областях это называется вдохновением; в духовной жизни, во внутреннем возрастании это одухотворенность…. Парус на лодке — самое хрупкое, что в ней есть, но, направленный верно, этот парус может быть охвачен ветром и нести лодку к цели. А цель всегда — Христос Спаситель, Жизнь в избытке, жизнь ликующая, о которой говорит Иоанн Златоуст в своем пасхальном послании. Конец цитаты.(Что такое духовная жизнь.//Человек перед Богом. М.: Фонд ДНМАС. 2010 — с. 137).

Работа. Ежедневная суета, притом, что работа очень важная: надо помогать людям, которые приходят ко мне, помогать решать проблемы, и от успеха этого зависит не только их земная жизнь, но, страшно сказать: жизнь вечная! Потому что работаю я с наркоманами и алкоголиками, а св. ап. Павел говорит, что «пьяницы Царства не наследуют». Спасает их Христос, а я позвана Им, чтобы участвовать в их спасении: величайшая честь! Но вот что я с ней делаю: я похожа на футбольного вратаря в воротах, против которого играет вся команда противника. Он прыгает из угла в угол, но все равно пропускает голы. Мне некогда думать, мне некогда слушать, все бегом и потому действую только от себя, когда же мне услышать, как той старушке, Глубину? Я не советский районный доктор с 12-ю минутами на пациента, но я сама себе устраиваю эту гонку, чтобы все успеть… и так проходит моя жизнь и жизнь моих пациентов. Господь все равно их как-то спасает, но у меня нет иллюзий о большой пользе моего участия в этом процессе. Абсолютно бессильна и беспомощна. Что же мне делать? Цитата:

«Человек глубок — а так часто он живет поверхностно…, вместо того, чтобы жить из глубины, действовать из сердцевины своего бытия, он живет отраженной жизнью; человек реагирует на жизнь. .. Это первый и основной грех: поверхностность, потеря … контакта с этой глубиной. В результате человек теряет контакт с содержанием этой глубины, то есть с Богом.» Конец цитаты. (Молитва-встреча.//Школа молитвы.  — Клин: Фонд христианская жизнь, 2001 — с. 295).

И тут я с изумлением вижу, как приходят нужные слова и решения. Их не было, я и не думала это сказать, но вот говорю, и это в самую точку! В глазах человека напротив зажигается смысл, на эту минуту пропадает всякая суета, и я вижу эту глубину, и смысл, и радость от этого неимоверная. Усталости почти нет, чувство победы и благодарности у нас обоих. Конечно, это делает Господь. Мы оба это понимаем, и радуемся чистым чувством, какое никогда не бывает  от себя самого. Конечно, бывают и ошибки, и дурацкие, и страшные иногда, но бывает и эта радость, много людей выздоравливает, и я, наконец, понимаю, что, несмотря на мою несостоятельность, Господь все же сделал великое дело, и получилось, получилось вместе со мной. Может  быть, мне опять помогли мои бессильные попытки, но все же попытки, не отчаяние, а упорство стоять в этих «футбольных воротах» и не унывать. Цитата:

«Слова, которые я произнес, удачны, дела, которые я совершил, хороши — и все это от Тебя, Господи!… Мой ум открылся, потому что Евангелие просветило его, сердце мое отозвалось, потому что Ты коснулся его… и оно стало полным сострадания и понимания». Конец цитаты. (Проповедь о 10 прокаженных /Молитвы МАС. — М.:Никея, 2017 — с. 90).

Осознавание этого вызывает покаянное переживание. Эта глубина во мне есть — а я ею не живу; продираюсь через помехи своих грехов. Владыка говорил очевидную вещь, которую мы наблюдаем у наших пациентов — и у нас самих: грех выталкивает человека из храма, как Марию Египетскую, выталкивает из контакта с Богом. Святые любили Бога всем сердцем, скучали по Нему, стремились к Нему. Мне же нужно себя уговаривать молиться, нудить к вниманию в храме, горения к Господу так мало! Это потому что много сорняков, мусора в душе: бесы сеют, а я поливаю. Много греха. Страшна мысль Владыки, что мое понимание Бога, контакт с Ним возможен лишь в той мере, в которой есть общее между нами, узнаваемое, когда мы говорим с Ним на одном языке. Грех чужд Господу, и потому я Его и не чувствую! Вот сколько чепухи в моей душе, и возникает сильное желание освобождения от нее, как препятствия для Встречи с Богом. Здесь тоже есть мое бытийное бессилие, неспособность к чистоте. Исповедь бедна и фрагментарна. Но когда после нее есть приобщение Тайнам, может что-то произойти, совершается какая-то не мной произведенная работа в моей душе, и вновь ощущаешь ту глубину, в которой Господь. Цитата:

«Один только Бог может открыть нам родство с Ним, открыть нам, что мы — Его образ, что мы подобны Ему в том или другом; один только Бог может пролить луч Своего света, в котором мы увидим темноту или зло в самих себе. И когда мы все это обнаружили, мы можем начать думать о том, чтобы овладеть своей душой, бороться властно и побеждать. Конечно, мы не всегда будем победителями, но мы будем на Божьей стороне и вместе с Ним. И тогда, если мы поняли всю красоту, какая в нас есть, и все, что в нас есть уродливого, мы можем взять все это и целиком, охапкой отдать Богу. ..И пусть Он поступит с этим по-Своему…».Конец цитаты.

(Как жить с самим собой. // О встрече. Клин: Христианская жизнь. 1999 — с. 208).

О понимании Бога и о Христе. Иногда мы не осознаем, что в нашем сознании бывает разрыв между тем, о чем повествует Евангелие, и тем, как мы понимаем Бога. Евангельская история переживается нами как несомненная правда, временами странная, но мы решили, поверили, что то, что там написано, не только действительно было, но есть и сейчас. Однако в общении с Богом мы можем сделать некий скачок либо к ветхозаветному пониманию Бога, либо вообще к «неведомому богу» из Деяний. Осознаем ли мы, что мы просим именно Христа подать нам необходимое? Именно Христа распятого простить нас за наши мелкие злодейства? Мы христиане, и это приходится себе напоминать. Об этот факт разбивается много предубеждений, стоящих преградой на пути к Богу: что Он отвергает грешников, что Он не может помочь в болезни, раз уж Он ее послал; что Он мстит за ошибки, «наказывает»… Это полностью противоречит Евангелию, где Бог — это именно Христос, явленный нам как человек и Бог. Он знает боль, предательство и одиночество. Он в полноте человек, и сегодня это так. И Он — Бог. Невозможно это соединить в сознании полностью, но можно в это верить.

В общем, я верую в Бога-Отца, сотворившего этот мир и установившего в нем законы,  одинаково необходимые, сохраняющие мир, материальный мир и духовный, и нарушать их так же глупо, как закон всемирного тяготения. В мире все закономерно и прекрасно, но мы живем не в том мире, который создал Бог. Нам приходится жить в болеющем и постепенно умирающем мире, и это все из-за нас, а не от Бога. Он такого мира не создавал, и за это не отвечает. Это не Он послал болезнь моему близкому, не Он заставляет его страдать. Но Он может превозмогать уродство мира, и хочет этого. И для этого Сын Его умер до конца, а потом все же воскрес.

Еще я верую в Христа, и Он мне не отец, а Брат. Старший, но Брат, это по «Отче наш», и по нашему усыновлению Его Отцу. И с Братом, Другом я говорю иначе, очень откровенно и близко, потому что Он близко ко мне, и мы с Ним похожи! Поэтому слово «Господи» звучит во мне не отстраненно, а теплом и заботой.

Еще я верую в Духа Святого, именно Им я и получаю удивительное вдохновение понимать другого человека, выходить из самой себя, из эгоцентричного мира, находить решения, которые дают жизнь — от Него, Духа. Он царствует в этом мире и в Его заботе обо мне и моих близких есть нечто материнское, дающее жизнь, чем нельзя пренебрегать — не простится никогда.

Явлен мне только Господь Иисус Христос. Символы двух других Лиц только обозначают их в моем сознании, но действие их явно в моей жизни.

Понимаете, это не часть Символа веры, относящаяся к Богу-Троице, это моя практическая вера, проникающая, наполняющая мою жизнь — если я это осознаю. Но когда я сваливаюсь снова в детские и суеверные напоминания Богу обо всем, требования Его соответствия моим нуждам и вполне детскую неблагодарность — Бог-Троица все равно со мной и проявляет Свою любовь ко мне заботой, ежечасной заботой, которую можно увидеть и удивиться. Владыка говорил, что нам нужно учиться удивляться, если мы хотим верить. Удивляться, не пытаясь как-то объяснить то, что мы видим, но признавая в этом Божье Присутствие.

Подростковый протест, распознавание своей личности в отделении от детской по сути близости в Богом — это тоже стадия моего духовного развития, которая, как ни странно звучит, выстраивает такую дистанцию, которая позволяет узнать себя как личность вне Бога. Без этой дистанции невозможно построить отношения любви, без нее я становлюсь великовозрастным митрофанушкой, неспособным к какому-либо собственному действию. Только пройдя через это отделение и научившись уважать себя, я становлюсь способной к уважению Бога. У Рильке есть удивительные слова о дистанции любви, на которой только и возможно со-трудничество, содействие Богу в Его делах. Только тогда возникает требовательность к себе, а не просто жалостные причитания на исповеди, опять и опять повторения мелких грехов без видения страшного — поверхностности духовной жизни. Постепенно я начинаю уважать в себе именно действие Божие, само творение меня, потом огромную работу собирания моей личности Богом, через уроки жизни, встречи с людьми, радости и испытания.

И выстроив это осознание ценности себя и отдельности нас, я могу двинуться навстречу Богу как личность к Личности. Смотрите, здесь есть процесс взросления. Сначала детское слияние с Богом в беспомощности, не сразу осознанное, и эгоцентрическое переживание мира, незнание Бога вообще. Потом отделение от Него в поисках и даже протесте: почему Бог ТАК держит этот мир? Почему мне так больно? Кто я? В чем смысл моей жизни? И только затем возвращение к Богу уже личностью, осознанно стремящейся к любви и действию совместно с Богом. И тогда я встречаю Его Подлинного, вижу Его любовь к миру и лично к себе. Тогда мне уже не нужно себя утверждать, а смысл находится именно в соединении с Богом в любви.

Цитата:

«Все, что у нас есть — это знак Божественной любви в каждое мгновение, в каждый час и день нашей жизни. Если бы мы могли присвоить себе что-либо, оно было бы наше, но перестало бы быть связью с Богом, чем оно является потому именно, что это все не наше, а Божие. Все, что у нас есть — это Божия любовь, ставшая конкретной, живой заботой о нас. И вот, если понять это, тогда действительно перед нами раскрывается Божие Царство, потому что мы находимся в таком Царстве, где над всеми и над всем Сам Господь, Который царствует без конца. Конец цитаты. (О некоторых категориях тварного бытия. // О встрече. Клин: Христианская жизнь. 1999 — с. 137).

Закончим это рассуждение молитвой Владыки:

«Господи, я знаю, что Ты тут — и я тут, по Твоей милости. Ты мне даешь стоять перед Собой, даже если я не ощущаю Твоего присутствия, но я знаю, что Ты тут, и это для меня предельное счастье, и благословение, и радость. И я с Тобой буду говорить, буду все тебе говорить, всю душу изливать, все мысли, все чувства, буду искать твоей воли во всем, и не уйду, не уйду, Господи, даже если Ты годами не дашь о Себе знать» («Я хочу поделиться с вами всем, что накопилось…» Конец цитаты. //Молитвы МАС. — М.:Никея, 2017 — с. 17).