О храме

Во имя Отца и Сына, и Святого Духа.

Несколько недель тому назад я пытался привлечь ваше внимание к назначению того святого места, каким является храм. Весь мир испортился, осквернился, превратился в место ужаса как для творений Божиих, так и для человека. И это произошло по мере того, как человек отошел от своего призвания быть тем, кто мог бы сообщить всему миру благодать, любовь и знание Господа.

Но входим ли мы в это место с тем благоговением, которого оно заслуживает? Как говорится в Писании, весь мир во зле лежит. Но все же вера немногих людей отстояла небольшие клочки земли, предназначенные Богу и принадлежащие Ему исключительно. И когда мы входим в церковь, мы входим именно в такое место. Физически и духовно — это Владение Божие, и мы входим туда, где Он господствует. В то же самое время мы знаем, что Бог отвергнут, что Его просто не хотят знать, что от Него отреклись почти во всем мире. И это место, которое человеческая вера посвящает Самому Богу, стало, как ни странно это звучит, прибежищем Бога всех людей, большая часть которых Его же и отвергает. И когда мы входим в это место, мы должны себя чувствовать, подобно мытарю, зная, что мы из-за нашей неверности Богу также принадлежим миру греха, находящемуся вокруг Церкви. Мы, как мытарь, должны входить во храм, говоря: «Господи, милостив буди мне, грешному, я недостоин войти в это святое место, принадлежащее Тебе.» Это первое, что мы должны помнить, входя в церковь. Мы должны остановиться у порога, подобно мытарю, понимая, откуда мы пришли, кто мы такие, и в какое Царство мы входим. И, не торопясь, выразить Богу наше раскаяние и в то же время благодарность за то, что нам позволено находится в Его присутствии, и удивление тому, что благодаря вере святых и относительной вере грешников, у Бога есть место прибежища в мире, который был предан в руки зла.[1]

Но то, что происходит в церкви во время Святой Литургии, является Тайной Вечерей — действительной, реальной; не просто воспроизведенной, но происходящей сейчас, принесенной такой, какой она была, — исходящей из вечности, прорывающейся к нам сквозь время и утверждающейся в данный конкретный момент. В Литургии мы вспоминаем все события сотворения мира, грехопадения, жизни Христа, но мы это делаем через свое участие в Тайной Вечере. И это то, к чему я хочу привлечь ваше внимание. Когда Христос пришел в Иерусалим для Тайной Вечери, то Он сначала отправил двух Своих учеников для приготовления всего необходимого к Святой Трапезе, которая станет прообразом Его смерти на кресте. И среди нас тоже есть те, которые, как апостолы, приходят заранее, чтобы приготовить все необходимое для Тайной Вечери. Это — священники, дьяконы и прислужники. А что мы делаем?

Когда настало время, то Христос вошел в горницу со Своими учениками, и они сели вокруг стола, ставшего Престолом. Они молились. Христос говорил с ними, а потом настало время для преломления хлеба. Что бы мы подумали, если бы в этом месте Священного Писания мы прочли, что один из учеников, может, даже большинство из них, сказали Христу: «Побудь с немногими; ведь молитвы будут длинные, Тебе надо многое сказать, а у нас время ограничено, так что мы придем ближе к моменту, когда Ты начнешь преломлять хлеб и причащать Своих учеников»? Мы бы пришли в ужас, были бы глубоко оскорблены при мысли, что какой-то из учеников, зная, что Христос приближается к Своим Страданиям, — и это будет последняя встреча с Ним, — мог бы так подумать.

Но не то же ли самое делаем мы, когда приходим на Божественную Литургию с опозданием? Не к началу, когда во время проскомидии вспоминается Воплощение и Распятие. Этого никто не слышит, это происходит тихо, так как просто некому слушать. Если бы были те, кто готов услышать о трагедии Крестной Смерти, то об этом говорилось бы в полный голос. А потом приходят люди, тогда, когда им удобно, как если бы некоторые из учеников Христа пришли и сказали: «Ужин будет долгим, давайте придем только к преломлению хлеба». Смогли бы мы это стерпеть? И в то же время многие из нас так поступают. И что, может быть, еще трагичнее, это то, что, придя в Храм, пропустив часть службы и моменты Воплощения и Распятия, пропустив то, когда за Малым Входом Сам Христос является в мир в виде Евангелия, чтобы принести Заповеди Блаженств, пропустив те события, на которых апостолы присутствовали, да и мы могли бы присутствовать, не заметив Входа Господня в Иерусалим и Его Крестного Пути, мы приходим и говорим: «Я готов (готова) к Причастию». Что бы вы подумали об учениках Христа, апостолах, если бы они так поступили? И что вы думаете о самих себе, когда вы сами так поступаете?

Не надо считать, что Литургия служится в утилитарных целях. Это событие — сама Тайная Вечеря, которая не изображается, а реально совершается. Если вы действительно хотите это понять, — осознайте, что никакая человеческая сила не может приказать хлебу стать Телом Христа, а вину — Его Кровью. Это не волшебство, а действие, которым Бог, Христос, Истинный Человек и Истинный Бог, объединяет все в Себе. Только Он Один может произнести эти слова. И на самом деле, служба совершается только Им. Все мы — священники, дьяконы, прислужники — двигаемся, возглашаем, жестикулируем для того, чтобы вы вместе с нами могли следить за происходящим. Но совершает службу единственно Господь Иисус Христос и Дух Святой.

Я помню одного молодого священника, который, отслужив Литургию раза два, вдруг понял её страшное величие и осознал, каким трепетом мы должны исполняться. Он вошел в алтарь, облачился и вот-вот должен он был начать, как почувствовал, что не может этого сделать. Тогда он обратился к Богу и сказал: «Господи, я должен снять свое облачение, я должен уйти, я недостоин, я не могу ЭТО совершить». И тут он почувствовал, что Кто-то прошел совсем рядом и встал между ним и Престолом. И он понял, что это был Христос, служивший и совершающий таинства, а он только вместе с Ним произносил слова и тем самым помогал собравшимся участвовать в происходящем.

Подумайте об этом. Честно подумайте о том, когда вам приходить на службу, если собираетесь причащаться Святых Тайн. Подумайте о том, как вы входите в храм. Подумайте, когда вам можно передвигаться в церкви или, когда нужно стоять, прикованным к земле из-за величия совершаемого. И подумайте, что значит — опоздать на Литургию, и имеете ли вы тогда право причащаться Тела и Крови Господа и Бога нашего, распятого ради спасения нашего. Аминь.

[1] A place of refuge in a world that has been betrayed in the hands of evil.