Не должна бы быть формальной исповедь; но есть также опасность, что и причащение может оказаться формальным, то есть, в конце концов, в суд и в осуждение…
Причащение, конечно, может оказаться формальным, если ты приходишь к причащению без всякого сознания, что оно значит. Причаститься — это значит открыться Христу с тем, чтобы Он как бы тебя воспринял и чтобы и телесно, и душевно, и духовно ты стал с Ним единым. Если ты приходишь к причащению, потому что это облегчает твою душу, потому что это момент благочестивый, твои именины, твое рождение, большой или малый праздник, это может быть почти механическим действием. Может и не быть таковым, но над этим надо задуматься.
Этот вопрос, конечно, ставится и для священника, который должен причаститься просто потому, что он служит…
Да. И священник, конечно, должен в гораздо большей мере, чем мирянин, за собой смотреть изо дня в день, из часа в час. Я не говорю “смотреть” как полицейский, выслеживать в себе, а — быть внимательным к тому, что в нем происходит, и если в нем что-нибудь “не то”, он должен пойти на исповедь к собрату или, если невозможно это сделать, то стать перед Богом и Ему до самых глубин отрыть свою душу.