О семье и браке. Беседа 2

Когда я нахожусь лицом к лицу с человеком, которого я вижу глазами любви, не глазами безразличия или ненависти, а именно любви, то я приобщаюсь этому человеку, у нас начинается нечто об­щее, общая жизнь. Восприятие человека происходит на глубине, ко­торая за пределом слов и за пределом эмоций. Верующий сказал бы: когда я вижу человека в этом свете, в свете чистой любви, то я вижу в нем образ Божий, икону. Знаете, каждый из нас представляет собой икону, образ Божий, но мы не умеем этого помнить и не умеем соответственно относиться друг ко другу. Если бы мы только могли вспомнить, что перед нами икона, святыня!.. Это совсем не значит, что эта икона во всех отношениях прекрасна. Мы все знаем, что слу­чается с картиной великого мастера или с иконой, или с любым про­изведением искусства, с любой формой красоты, — как любая красота может быть изуродована: небрежность, обстоятельства, злоба могут изуродовать самый прекрасный предмет. Но когда перед нами произведение великого мастера, картина, которая была отчасти изуродована, осквернена, мы можем в ней увидеть либо испорченность, либо остаю­щуюся красоту. Если мы смотрим на эту картину и на любое произве­дение искусства глазами изумленной любви, то мы видим прекрасное, а об остальном можем горевать, плакать; и мы можем решить, может, всю жизнь отдать на то, чтобы всё поврежденное в этом образе, в этой картине, в этом произведении искусства восстановить. Это дело любви: посмотреть на человека и увидеть в нем одновременно его ничем неотъемлемую красоту — и ужас того, что жизнь сделала из него, совершила над ним. И любовь — это именно одновременно и крайнее, предельное страдание, боль о том, что человек несоверше­нен, и ликование о том, что в нем такая изумительная, неповторимая красота. Вот если так посмотреть на человека хоть один раз, можно его полюбить, несмотря ни на что, что бросается в глаза другим людям.

Как часто бывает, что любящему другого человека кто-нибудь скажет: Да что ты в нем нашла? что ты в ней нашел?.. И человек отвечает совершенно бредовым ответом: Да разве ты не видишь, до чего она прекрасна, до чего он красив?.. И оказывается: да, так оно и есть, этот человек прекрасен, потому что любящий видит красоту, а не-любящий, или безразличный, или ненавидящий — видит толь­ко раненность. Вот это очень важно нам помнить. Нам чрезвычайно важно помнить, что любовь реалистична до конца, что она объемлет человека всецело и что она видит, она зряча, но вместо того, чтобы осуждать, вместо того, чтобы отрекаться от человека, она плачет над изуродованностью с готовностью всю жизнь положить на то, чтобы всё болезненное, испорченное было исправлено и исцелено. Это — то, что называется целомудренное отношение к человеку, это — настоя­щее начало любви, первое серьезное видение.

Опубликовано: Таинство любви: Беседа о христианском браке. СПб., 1994.