Ответы на вопросы радиослушателей. Часть 3

Дорогой, многоуважаемый во Христе Владыка Антоний, благословите! Пишет вам из Киева православный верующий 39-и лет. Дорогой Владыка, может быть, вы сможете ответить на вопрос, который мучит меня. Я тяжело болею и из-за своей болезни лишен возможности бывать в храме и участвовать в таинствах. Я крещен в детстве, душа моя тянется к Богу, но войти по-настоящему в жизнь Церкви из-за болезни не могу. Как мне быть? Как мне строить свою духовную жизнь? Научи­те меня, дорогой Владыка Антоний! Мне очень тяжело. Мало того, что мы, инвалиды, чувствуем себя ненужными среди людей (часто), так неужели и к Богу нам закрыта дорога? Ответьте мне, дорогой Влады­ка, хоть письмом, хоть в передаче, хоть как-нибудь. Очень прошу также ваших святых молитв о мне, грешном. С любовью во Христе. Виктор.

Дорогой Виктор! Я хочу ответить сначала на второй ваш вопрос, вернее, на ваше замечание о том, что вы, будучи калекой, чувствуе­те себя ненужным для людей и, следственно, чувствуете, что может быть и Богу вы не нужны. Я думаю, что в этом вы ошибаетесь. Житей­ски, действительно, когда мы теряем работоспособность, когда перестаем быть деятельными членами общества, нам может показаться, что мы, значит, никому не нужны. На самом деле очень мы все нужны, и я вам скажу, почему. Есть две вещи, которые калека может сделать для окружающих его людей. Первая — им дать возможность (и это очень важно) отнестись к человеку в нужде с благоговением, с вниманием, с состраданием, с человечностью, просто говоря. А с другой стороны, когда калека или человек, который долго болеет, или который просто «зажился», сделался очень стар и поэтому не может ничего деятельного предпринимать, очень многое зависит для людей вокруг него, от того, как он воспринимает их заботу. Это одна из самых драгоценных вещей на свете: чтобы человек, заботясь о другом, увидел отклик благодарности, ласки, радости. Очень часто человек, которому помогают, чувствует себя униженным, и поэтому тот, кто помогает, чувствует себя как бы отстраненным. Наоборот, надо показать человеку, который о тебе заботится, как ты за это благодарен, как ты это ценишь, с какой радостью ты через свою нужду вступаешь с ним в отношения, которых могло бы и не быть. И если вы будете так поступать, если вы будете от каждого человека воспринимать то, что он дает, так, чтобы он стал счастлив, обрадо­вался о том, что ему дано послужить кому-то, и в ответ на то, что он сделал физически, получить улыбку, доброе слово, почувствовать, как он нужен, вы уже сделаете для здорового человека, может быть, больше, чем он сделал для вас, больного.

И второй вопрос встает по отношению к людям, обратный: долж­ны ли вы и можете ли вы обратиться к другим людям за помощью, ко­торая вам нужна? И я думаю, что тут вы должны превзойти себя (мо­жет быть, свою гордость, может быть, опыт того, что вы были отверг­нуты в прошлом) и дать другому человеку возможность откликнуться сердцем. Если мы слишком, бываем, самостоятельны, когда нам очень нужна помощь, очень большая помощь, мы часто лишаем людей случая сделать то, что они готовы были сделать. Люди смотрят и думают: «Я ему не нужен, зачем я буду вмешиваться?» А вы обратитесь к человеку и для начала просите его сделать то, что ему легко сделать, не что-нибудь, что ему очень трудно или (например, если просит че­ловек очень больной) противно, а сделать малое. Отплатите ему улыб­кой, и постепенно вы каждого человека вокруг себя можете втянуть в этот круг взаимопомощи, взаимной любви, внимания друг ко другу. И тогда вокруг вас образуется кружок людей, которые дальше суме­ют смотреть на других калек, изувеченных, больных, стариков но­выми глазами, с готовностью им помочь и с выражением выжидания: не попросишь ли ты? я был бы так счастлив на тебя отозваться… И это поможет и тому человеку.

В начале своего письма вы говорите о том, как вам больно, что вы не можете бывать на богослужении, принимать участие в та­инствах, быть как бы включенным в жизнь Церкви, и ставите перед собой и перед нами, передо мной вопрос: значит ли это, что у вас нет доступа к Богу?.. Давайте начнем с этого. Во-первых, святитель Феофан Затворник говорит с совершенной ясностью, из глубины своего, очень совершенного, опыта: Бог да душа — вот весь христианин… Поэтому если ваша душа открыта Богу, то вы христианин до самых глубин, а если вы христианин, то вы участвуете — видимо или не­видимо — в жизни Церкви… Потому что Церковь — не храм, церковь — ­не место, Церковь — это даже не собрание людей. Церковь — это таин­ство единства с Богом всех людей, которые Ему открыты и к которым Он приходит. И Он приходит ко всем без исключения.

Второе: я хочу вам напомнить то, что говорил один из древних духовных писателей: для того, чтобы стать христианином в полном смысле слова, надо поверить во Христа, принять крещение и раз в жизни причаститься. Причаститься — значит стать единым со Христов раз и навсегда. Конечно, когда мы едины со Христом хотя бы в той несовершенной мере, которая каждому из нас доступ­на, то нам помогает повторное причащение; кроме того, для нас громадная радость причаститься вместе с другими людьми, которые с нами вместе верят во Христа; но это не необходимость. Чтобы быть едиными с Ним всё время, необходимо раз соединиться со Хрис­том, чтобы стать веточкой на древе, которое Он собой представля­ет. И приобщение в таинствах, приобщение один раз Святых Даров потом может продлиться всю жизнь, потому что, как говорит апос­тол Павел, дары Божии неотъемлемы. Если Бог вам дал один раз с Ним вступить в такое единство через таинства, то оно от вас не отходит.

Бывает, что это чудо общения уходит куда-то вглубь, и мы больше не в состоянии его переживать как в первый момент, когда оно случилось. Тот же Феофан Затворник говорит, что если бросить золото в речку, оно идет на дно, если бросить щепки, они плывут на поверхности. Если вы раз получили золотой дар причащения ко Христу, оно ушло в самые глубины вашей души и приносит свой плод, как семя, которое положено в землю, может лежать там очень долго, потому что засуха или земля слишком тверда и не обработана, но оно ждет момента расцвести, стать ростком и в свое время принести плод. Поскольку вы были крещены и хоть раз в жизни причастились, вы во Христе и, как Спаситель говорит, Христос в вас — неотъемлемо.

Когда есть на то время, вам нужно, когда в храме идет бого­служение, мысленно войти вглубь самого себя, встретить Христа в молитве, и даже за пределом устной молитвы — в глубинном как бы предстоянии перед Ним в голоде, в открытости, в тоске по Нему, в радости о том, что Он Себя вам отдал и вы принадлежите Ему, и в сознании того, что расстояние не может разделить людей, которые связаны между собой любовью и верой. Находясь у себя в комна­те, вы находитесь в храме, потому что вы соединены любовью со всеми, кто находится в храме. Есть место в писаниях старца Назария Валаамского, где он говорит одному священнику: вы не беспокойтесь о том, что не все ваши прихожане могут приходить в храм, когда вы там совершаете Божественную литургию. Их ангелы-хранители присутствуют на ней и затем летят к душам тех, кто им поручен, и возбуждают в них духовную жизнь… Поэтому знайте: пока вы во Христе, вы в Церкви, вы в храме, вы в единстве с Царством Божиим.