Ответы на вопросы радиослушателей. Часть 6

Гомосексуализм… Если спросить любого христианина, он легко скажет: Грех!.. Но откуда он? Ведь рождается мальчик, а чувствует себя всю жизнь с детства женщиной, и тут не играет роль ни якобы женское воспитание, ни первый опыт. Есть ли у Вас, Владыко, какое-нибудь мнение о причине этого заболевания? есть ли у Вас опыт помощи и реабилитации? Встречались ли вам случаи исцеле­ния, чтобы пол и сознание совпали? Какого же пола будет этот чело­век в иной жизни? — ведь пол сохраняется?.. Ваши советы?..

В этом письме гомосексуализм описывается как болезнь и потому представляется явлением неизбывным. Должен оказать, что я с этим не могу согласиться. Гомосексуализм — ненормальность, то есть это, конечно, болезненное состояние. Оно может стать грехом, если делается уже деятельностью по отношению к другим муж­чинам и активным отвращением к женщинам, но, поскольку мне из­вестно, физического, физиологического основания у гомосексуализма нет. В одной из психиатрических клиник Лондона было сделано очень вдумчивое исследование этого вопроса и заключение было таково: гомосексуализм является либо психическим расстройством, — я к этому вернусь через мгновение — либо греховностью в смысле разврата.

Как психологическая расстроенность он может объясняться различно. Есть причины, о которых у нас еще нет ясного представ­ления. Но часто бывает, что человек делается тем, что на русском языке называют мужеложником, потому что в течение всего своего детства он был под гнетом или любовной заботой матери или какой-нибудь женщины, которая заменяла ему в жизни мать, и в результате у него получился страх, отвращение, ужас ко всему женскому.

Началось это тогда, когда он не мог еще думать ни о том, что означает, что он под гнетом, ни что не все женщины — по образцу гнетущей его, и т.д. Но это уже вкрапливается в его психику, в его сознание, так что он не может от этого отделаться. У него рождается страх и отвращение, и отчуждение от всего женского, от всякой женщины. И так как в нем есть естественное половое побуждение, то он его обращает к себе подобным /людям/. В этом может быть простое влечение, против которого он может либо бороться, либо может поддаться ему. Такое влечения еще не грех, но если он поддается этому влечению, с точки зрения Церкви он согрешает. Об этом ясно говорит и апостол Павел, и церковные ка­ноны; это несовместимо с тем, чтобы себя называть христианином. Речь не идет, конечно, о том, что человек может иметь те или другие побуждения, если он с ними борется. Тогда это делается такой же проблемой, какая бывает у любого человека, мужчины или женщины, у кого есть сильное влечение к другому полу, но который на основа­нии своей веры или просто по внутреннему сознанию своего достоинства и чистоты этому не поддается. Если человек поддается такому влечению по отношению к людям иного пола, мужчины по отношению к женщинам и наоборот, то он осуждается не за влечение, а за действие; грех делается грехом не тогда, когда в тебе есть побуж­дение и ты с ним борешься, а тогда, когда ты ему поддаешься.

В этом отношении у нас есть замечательный пример разницы между Божиим как бы судом над побуждением и над действием, в житиях киево-печерских святых. Одному из монахов было поручено крестить женщин, и каждый раз, когда он крестил женщину, в нем поднималась целая буря. Он стал молиться своему святому, Иоанну Крестителю, чтобы тот его освободил от этой греховной бури. И святой Иоанн Креститель ему явился и сказал: я могу умолить Бога, чтобы Он тебя освободил от этого, но тогда ты потеряешь венец мученичества. Продолжай бороться с этим влечением, никогда не поддавайся. Пока ты не поддашься, это в тебе борьба со злом во имя Христа. Если я тебя освобожу, ты уже не будешь борцом за Христа… Я думаю, что с этим надо считаться.

По отношению к мужеложничеству мы должны принять такое по­ложение: это или психическая ненормальность, или греховность со­знательно принятая, разврат. И в том, и в другом случае, если это делается действием, то подлежит церковному наказанию и отлучению. Было время, конечно, когда борьба с греховностью этих побуждений была облегчена тем, что эти побуждения были окружены неодобрением общества и запретом со стороны законов не только церковных, но и гражданских. Теперь же, когда гражданские законы не восстают против мужеложства, гомосексуализма, человек должен взять на себя полную ответственность за свои поступки, за свое отношение, и, если нужно, стать неприемлемым своему окружению, восстать против мнения других людей, против насмешек, против их отвержения. Но это требование встает не только по отношению к мужеложству, оно встает по отношению к целому ряду вопросов, перед которыми стоит христианин в нехристианском обществе — или в гниющем хрис­тианском обществе, что тоже надо принять в учет.

И конечно, я должен прибавить к уже сказанному, что особен­ную греховность, особенное уродство надо усматривать в людях, соблазняющих не только своих ровесников, которые могут им ответить отпором, иногда даже физическим отпором, но и детей, которые не знают, что от них ожидают, и могут быть вовле­чены в эту стихию мрака и зла, воображая, что их ведут взрослые люди, знающие, как надо жить… тогда как те не только не знают, как надо жить им, но еще совращают и других.