Ответы на вопросы В.И. Матвеевой. О прелести

Очень часто, слишком часто говорят о прелести. И употребляют это слово с каким-то таинственным выра­жением лица. Потому что это слово люди нашли в Пи­сании святых отцов, которых они еще не должны бы­ли читать. Я помню, какой-то опытный священник мне сказал: Не давайте Добротолюбие читать людям, которые еще не созрели в православии. Потому что они будут думать, что все, что там описано такими простыми словами, они уже знают. На самом деле то, что описано, это то, о чем никто из нас часто не имеют и понятия. И вот тут можно говорить о прелести. Че­ловек прельщен своим воображением. Он обманут. Прелесть от слова «лесть». Ложь. И прельщенный че­ловек, это человек, который воображает одно, когда на самом деле положение другое. Человек воображает, что он понимает тайны духовной жизни, тогда как он только знает нечто о своей духовной жизни. Есть заме­чательное место у Феофана Затворника, где говорит он не о прелести, о том, что очень часто бывает, что в нас, в связи с молитвами, с таинствами, с углубленным размышлением, с попыткой жить достойно своего хри­стианского звания подвигаются какие-то неожидан­ные для нас чувства или даже телесные переживания: тепло, свет какой-то в душе поднимается. И он гово­рит: «Это все душевно-телесное». И он даже говорит о том, что если, когда ты молишься, ты видишь какой-то золотой свет, знай, это не божественное, это душевно-телесное явление. И поэтому нам надо быть очень осто­рожными в этом отношении и не ставить перед собой вопросы о том, прелесть — не прелесть, а жить трезво, то есть не опьеневать от своего желания жить духов­ной жизнью. Святой Исаак Сирии говорит: «Если ты увидишь  новоначального,  который  начинает  подыматься от земли на небо, схвати его за ноги, сбрось на­земь, потому что если он подымется слишком далеко, то он слишком больно разобьется». И вот надо учиться жить просто и трезво. Как мне один священник ска­зал: «Там, где просто, ангелов до ста, там, где мудре­но — там ни одного». И прелесть у нас происходит от того, что мы заглядываемся на себя — молимся  ли мы, постимся ли мы, читаем ли мы, беседуем ли мы. Мы обращаем на себя внимание и думаем: а каков я, что во мне сейчас происходит, каким я являюсь перед Богом? Ответ на это мы не можем себе дать. Мы можем только сказать: «Вот что я сейчас переживаю, Госпо­ди. Если это от Тебя, Ты это укрепи, если не от Тебя — рассей». Я могу даже пример вам дать личный. В общем, не привлекательный. Когда я был юношей, у ме­ня была способность как бы улавливать мысли других людей. И в какой-то момент я перед собой поставил во­прос. У меня сейчас развивается эта способность, я мо­гу даже на каком-то расстоянии как бы переговариваться с некоторыми людьми, которые тоже такого ро­да. Я сказал: Господи, если это от Тебя, сохрани и ук­репи, если это не от Тебя — рассей. И в то же мгнове­ние у меня эта способность пропала. Я так за это благо­дарен, что мне не приходится ставить перед собой во­прос. У меня нет этой способности, у меня есть естест­венная человеческая чуткость, у меня есть какая-то опытность человеческая, но у меня нет этой способно­сти, которой гордятся сейчас столько экстрасенсов и так далее. Это не значит, что всякий экстрасенс пере­живает или пользуется такой способностью от злых сил. Есть такие, у которых это просто естественный дар, есть такие, которыми пользуются темные силы, но не в этом вопрос. Вопрос в том, что надо стараться не приписывать естественным способностям сверхъес­тественные качества. Я помню, когда я был врачом, ко мне пришел такой экстрасенс, который мне сказал: «Хотите работать вместе со мной? У меня есть дар. Хотите, я вам буду помогать там, где вы не можете». Я на него так посмотрел. Он мне не очень-то понравился. Я говорю: «А чем вы это мне докажете?» И он протянул свои руки и меня жаром обнял. Потом он закрыл руку и сказал: «Вы чувствуете что-нибудь?» Я говорю: «Да, жар». Снова протянул — льдом удари­ло. «Вот видите, что я могу сделать». И вот тогда я ему поставил вопрос: «Вот скажите, вы людей лечите по любви к ним и к Богу бесплатно или вы ожидаете от них денежной награды». «О нет, — говорит, — даром никого лечить не стану». Я ему сказал: «Это не от Бо­га, уходите вон». И вот тут есть какая-то грань. Есть люди, которые одарены тем или другим даром. Есть люди, которые им пользуются для своей наживы, но кто наделен каким бы то либо даром, пусть это простым умом, голосом, когда он поет, или чем-либо угод­ным ему, надо к этому относиться очень осторожно. И не говорить: «Какой я замечательный, какой у меня дар». И часто, знаете, можно было гордыню, или даже глупое тщеславие заменить благодарностью. Если мы были бы благодарны за те дары, которые у нас есть, то мы были бы свободны от прелести. Я вам дам пример. Я, может быть, вам даже его давал когда-то. Ко мне как-то пришла одна девушка. Лет двадцати пяти-шес­ти. Села на диван против меня, опустила голову и со­строила ужасную рожу. Я говорю:  «В чем дело?» «Отец Антоний, я грешница». «Это я всегда знал, а что нового?»  «Я грешница». «А в чем же заключается твоя греховность?» «Каждый раз, когда я прохожу пе­ред зеркалом и вижу свое лицо, я нахожу, что я мило­видна». Я на нее посмотрел и говорю: «И на самом де­ле ты миловидна». «Значит, я пропала, значит, мне спасения нет из-за этой миловидности». Я говорю: «Нет, наоборот. Ты вот что сделай. Два раза в день ста­новись перед зеркалом, смотри на себя, смотри на ка­ждую черту своего лица: на лоб, на брови, на глаза, на нос, на губы, на щеки, на уши, на подбородок, на твои волосы, и каждый раз когда ты найдешь, что та или иная черта действительно миловидны или очень кра­сивы, ты остановись и скажи: «Господи, спасибо, что ты мне подарил это! Я бы сама не сумела этого сде­лать». И если ты научишься благодарить Его за все, то вместо тщеславия и гордыни в тебе родится благодар­ность, изумление перед милостью Божьей, и тогда ты прикоснешься к первой заповеди блаженства: «Блаженни нищие духом, яко тех есть Царствие Небесное»». А потом я прибавил: «А вот когда ты кончишь благода­рить Бога за миловидность твоего лица, остановись и скажи: «Господи, прости меня за то, что на эти черты, которые ты создал такими милыми, я накладываю та­кое уродливое выражение»». И вот, я думаю, в этом контексте прелести, воображении о себе, будто в дарах ума или сердца, нам приходиться искать. Во-первых, ставить перед Богом вопрос: «От Тебя ли это или нет? Если нет, отыми от меня, даже если я при этом все по­теряю». А, во-вторых: «Если от Тебя, научи меня быть благодарным или благодарной до самых глубин». И то­гда все будет хорошо.