Переживание присутствия

Дорогие и досточтимые участники конференции!

Отцы, братья и сестры!

Богословие и реальность – так звучит собравшая воедино всех нас тема выступлений. Мною выбрана одна из сторон этой темы – «Переживание присутствия». Я постараюсь привести некоторые цитаты из бесед и проповедей нашего владыки Антония, чтобы мы смогли услышать, как он говорит нам о присутствии Бога на земле среди нас и внутри нас.

Человек, рождаясь на земле телесно, рождается духовно в таинстве Крещения от воды и Духа. Церковь в молитвах наречения имени новокрещаемого мланденца молится словами священника: «… Да знаменается Свет Лица Твоего на рабе Твоем…», и «да знаменуется Крест Единородного Сына Твоего в сердце и в помышлениях его, в еже бегати суеты мира от всякого лукавого навета вражия, последовати же повелением Твоим». В той же молитве мы слышим таинственные слова: «…и сохранив печать нерушиму, получит блаженство избранных во Царствии Твоем…». Печать – это образ Творца в своем творении. Как говорит владыка Антоний, «каждый из нас – живая икона Бога, образ Христа Спасителя. Но – Боже! – порой какой изуродованный! Как страшно изуродованный!..»[1]. Далее он говорит о своей пастырской заботе: «…Я послан, чтобы ее уберечь, охранить, очистить, чтобы эта икона снова воссияла всей славой красоты, чтобы люди, глядя на нее могли сказать: я видел Бога…»[2].

В контексте этого выражения видел, конечно, не самого Бога, а «присутствие животворного преображающего, радующего душу сияния вечной жизни»[3]. Присутствие в нас божественной благодати и отблеск непостижимой Божественной славы находится в зависимости от веры и подвижнической жизни человека во Христе. Владыка Антоний призывает учиться у святых, раскрывая нам красоту их души: «Это были люди, которые уже на земле жили вечностью, которые действительно, верой и любовью, стали как бы частицами Тела Христова, ломимого ради спасения мира. Это были люди, которые стали… местом селения Духа Святого. Они приобщились, по слову апостола Петра, самой Божественной природе; они своим бытием были как бы присутствием тайны Божией среди нас, присутствием вечности»[4].

Святые шли к Богу крестным путем, плоть свою распиная со страстями и похотями. И владыка как пастырь призывает нас идти по этому пути, рассуждая о призвании христианина: «Быть христианином – это быть подвижником; и, однако, самим нам спастись невозможно. Наше призвание настолько высоко, настолько велико, что человек своими силами не может осуществить его. Я уже говорил, что мы призваны быть как бы привитыми к человечеству Христа, как веточка прививается к животворному дереву, – с тем чтобы жизнь Христова била ключом в нас, чтобы мы были Его телом, чтобы мы были Его присутствием, чтобы наше слово было Его словом, наша любовь – Его любовью и наше действие – Его действием»[5].

Сам Господь говорит нам в своей последней беседе перед крестными страданиями: «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин 15:4), приоткрывая человеку тайну единения со Христом: «Если заповеди мои соблюдете, пребудете в любви Моей…» (Ин15:10). Условие единения со Христом – путь веры и крестоношения, путь борьбы внутри нас с ветхим человеком, склонным ко греху. Особое присутствие Бога во все времена чувствовали молитвенники, сердцем взывавшие к Нему о помощи в скорбях. Есть много рассказов об узниках за Христа, о тех, кто страдал в лагерях, тюрьмах, кто сражался на фронтах, терпел бедствия, находился у края жизни, кто смотрел смерти в лицо. В таких страданиях особенно близок Господь, Который Своей помощью являет невидимую реальность Своего присутствия. Таинственную близость Бога иногда переживают и подвижники веры.

Я был глубоко тронут рассказом владыки Антония об одном подвижнике. Не помню, где я это прочитал. Духовным очам одного подвижника-старца была открыта тайна присутствия Бога: он «видел» две пары следов, остающихся за ним, и воспринимал их сердцем как следы Божии, как знамение присутствия. Как-то старцу пришлось испытать изнеможение в борьбе с греховными помыслами. И в этот период его жизни перед его духовным взором исчезла вторая пара следов, и подумал тогда подвижник о своей богооставленности. Обратившись с молитвой к Богу, он стал вопрошать: «Господи, где Ты был, когда мне было так тяжело?» И услышал в сердце ответ: «Ты видел только Мои следы. Твоих не было, потому что Я нес тебя на руках». Необыкновенно! Страшно и трепетно-радостно. Господь всегда близок к нам, особенно в страданиях. Также можно сказать и об обычной жизни людей, окружающих нас, имеющих к нам прямое отношение. Господь Сам говорит в Евангелии: «Все, что вы сделали ближнему своему, вы сделали Мне» (Ср. Мф 25:40). Это значит, что за рукой нищего – рука Христа, на глазах обездоленного и невинно плачущего – слезы Христа, голодный, или положенный в больницу, или невинно осужденный и сидящий в темнице – за ними стоит Сам Господь. Даже в обычной жизни служение человеку есть служение Христу.

Владыка Антоний вспоминает записи в дневнике одной монахини: «Я помню одну монахиню, – говорит Владыка, – которая в своем дневнике написала: “Господи, по обстоятельствам моей жизни я не в состоянии бывать в церкви столько, сколько бы хотелось, читать Священное Писание и молиться, потому что нахожусь постоянно среди людей. Но одному я научилась: что каждый человек является Твоим образом. И глядя на каждого человека, я молюсь Тебе, общаясь с каждым человеком, я ему служу, словно служу Тебе лично…” Как собранно была бы наша жизнь, если бы хоть отчасти мы могли так относиться друг к другу и к себе самим!»[6].

Всем нам важно просить у Бога научить нас сердечному участию на примере жизни святых. Владыка об этом говорит так: «Святые – это исполнившие то, к чему мы все призваны, а призвание наше – в том, чтобы сиять… светом Духа Святого, светом благодати, сиянием Божиим. Святой тот, кто, отдавая себя Богу безраздельно, от Него, Бога нашего, научился любить такой любовью, которая могла бы преображать жизнь людей вокруг него. Эта любовь начинается тогда, когда нам дано видеть людей так, как их видит Господь: одних видеть в их славе и великой духовной красоте, и ликовать о них и благодарить Бога за это видение; а других видеть в их мраке, помраченных, раненных грехом, изуродованных злом, – и этих полюбить сострадательной, жалостливой, ласковой любовью»[7]. Отблеск божественной красоты мы видим постоянно не только в людях, но и в нерукотворной красоте природы, красоте цветов, пении птиц, звучании возвышенной музыки, в мудрости всего мироздания. И это видение красоты приближает нас к богомыслию и хвалебному пению – прославлению Бога, молитвенной радости и благодарности.

Посмотрим на богослужебную жизнь Церкви, в которой слышится напоминание о духовной реальности присутствия Бога и ангельского мира. «Ныне силы небесные с нами невидимо служат» – слышим мы на Литургии Преждеосвященных Даров. Можно вспомнить и праздник Покрова, где духовным очам блаженного Андрея было открыто реальное присутствие Пречистой Богородицы в сопровождении ангелов и множества святых, молящихся о народе, стоящем в храме.

Я позволю себе озвучить тайную молитву служащего священника на малом входе на Литургии свт. Иоанна Златоуста: «Владыко Господи, Боже наш, уставивый на небесех чины и воинства ангел и архангел в служение Твоея славы, сотвори со входом нашим входу святых ангелов быти, сослужащих нам и сославословящих Твою благость…». Обратим внимание! Ангельский мир на земле участвует в служении Божественной Литургии. Владыка Антоний говорит нам: «Церковь – дивное место; это место, где Бог и Его народ – вместе, соединены одной любовью Бога к нам… Это место встречи с Живым Богом; это место, где мы Богу – свои. Как мы должны относиться и к храму и друг к другу! Ведь каждый из нас – Божий; каждый из нас Богу настолько дорог, что Он отдал Свою жизнь для каждого из нас…»[8]. «Если бы только мы могли видеть, если бы только могли мы воспринять сердцем, духовным взором узреть, — где мы находимся и что происходит!»[9].

И здесь важно сказать о реальном телесном присутствии Христа на земле – в Таинстве Евхаристии. На литургии мы причащаемся реальных Тела и Крови Христовой, соединяясь с Ним духовно-физически. Причастник на исповеди слышит слова: «Се чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое…». А у Чаши слышит такие слова: «Верую… яко сие есть самое Пречистое Тело Твое, сия есть самая Честная Кровь Твоя…». Преподобный Ефрем Сирин учит, что в «Евхаристии, преподается истинное Тело и истинная Кровь Бога Слова, что это Тело вкушается устами и что посредством этого происходит глубочайшее единение причастников со Христом»[10]. «Чудо Евхаристии превзошло все прочие чудеса Божии, поскольку “всякий ум и всякое слово превосходит то, что сотворил для нас Единородный Иисус Христос, Спаситель наш. Нам плотяным, в снедь и питие даровал Он огнь и дух, то есть Тело Свое и также Кровь Свою”»[11]. Там же прп. Ефрем Сирин пишет: «Когда око веры, как свет, сияет в сердце у человека, тогда ясно, светло и чисто созерцает он и Агнца Божия, за нас закланного и даровавшего нам Святое и Пречистое Тело Свое для всегдашнего причащения, чтобы причащение сие было нам во оставление грехов. У кого есть сие око веры, тот ясно и светло созерцает Владыку и с убеждением совершенной веры вкушает Тело непорочного Агнца, Единородного Сына Небесного Отца, ни мало не вдаваясь в пытливость о вере Божией»[12].

Несколько слов о Свете. В богослужении на вечерних службах мы слышим такие слова: «Свете тихий святыя славы…» — это слова о Христе. А в конце священник произносит следующее: «Христе Свете истинный, просвещая и освящаяй всякого человека, грядущего в мир». А далее обратим особое внимание на слова: «…да знаменуется на нас Свет лица Твоего, да в Нем узрим Свет неприступный…» – Свет лика Христова и Свет невечернего дня Царствия Божьего, Свет благодати Духа Святого. Вспомним и возглас священника на Литургии Преждеосвященных Даров: «Свет Христов просвещает всех».

Свет! В иконографии византийской школы мы видим на иконах лики святых, которые как бы изнутри высвечены Божественным светом. И в жизни, когда к нашей радости мы можем видеть праведных людей, то отмечаем сердцем и каким-то глубинным чувством просветленность лица человека праведной жизни, от которого исходит мир Христов и веселящая сердце пасхальная радость. И это есть явление таинственного присутствия Божия в душах святых, очистивших себя от рабства греху. В творениях свщм. Аркадия, епископа Бежецкого, есть место, где он пишет о преображении души: «Вот перед нами Закхей – это маленький человек, притеснитель своих сограждан, живущий во грехе, – но вот одно мгновение – и вы видите этого человека уже совершенно иным, от прошлого нет и следа, и душа его – сияющий образ Божий. Вот Матфей, он живет так же, как и Закхей, тоже без света. И вот только одна встреча с Господом – и он оставляет все, ради чего столько лет губил свою душу и отдается подвигам любви»[13].

Архимандрит Юстин Попович в своих творениях говорит нам о свете такими словами: «Преображая себя благодатными подвигами, человек постепенно становится все святее и все светлее. Жить по-евангельски в действительности означает: светлеть логосным, божественным светом, превратиться в свет, быть светом, ибо жизнь и свет единосущны в Боге и Богочеловеке (ср. Ин 1:4), а потому и во всех настоящих христианах. Это сияние благодатным светом представляется нимбом вокруг главы святых на иконах. Личность святого тем и отличается, что лучится светом вечной Истины, и правды, и доброты, и красоты. И свет светит во тьме греха и смерти, и тьма не объяла его (Ин 1:5)».[14]

Владыка Антоний говорит нам о подвиге стяжания благодати Божией следующими словами: «Мы должны путем напряженного, серьезного подвига освободиться от зла и найти свои корни в добре, то есть в Боге… и постепенно освобождаясь от всего того, что нас держит в плену, мы должны обрести цельность души, цельность всего нашего существа, единство ума, сердца, воли и плоти нашей, должны путем подвига приобщиться или, вернее, открыться к тому, чтобы в нас обильно действовала благодать Всесвятого Духа»[15]. В послании ап. Павла мы читаем следующие слова: «Вы были некогда тьма, а теперь – свет в Господе: поступайте как чада света» (Еф 5:8; ср. 1Петр 2:9) И другие слова: «Все вы – сыны света…» (1Сол 5:5).

«Вскую мя отринул еси, от Лица Твоего Свете незаходимый, и покры мя есть чуждая тьма окаянного, но обрати мя к свету заповедей Твоих, пути моя направи, молюся» (Ирмос 6 песни воскресного канона 8-го гласа).

Несколько слов о владыке Антонии. Видя и слыша владыку Антония при его жизни, а теперь, читая творения его, понимаешь особое призвание Божие в судьбе этого человека. Вдохновенность слов, радость и ревность о славе Божией в словах владыки можно объяснить той живой встречей со Христом, которую владыка пережил в юные годы своей жизни.

Всем известно это событие в его жизни. Владыка при чтении Евангелия сердцем ощутил живое присутствие Христа, наполнившее его радостью. Эту встречу, это пережитое присутствие Божие, он пронес через все свое служение, свои проповеди и труды.

Ответы на вопросы

Протоиерей Сергий Овсянников: Вчера был видео-отрывок беседы владыки Антония, где он говорил о необходимости вслушиваться в каждое слово молитвы, и то, как Вы вслушивались в каждое слово Литургической молитвы, говорило о том, что Вы это наставление удивительно точно исполнили. Спасибо.

Вопрос из зала: У меня два коротких вопроса. Первый касается молитвы «Владыка Господи Боже наш». Вы сказали, что это тайная молитва. От кого эта тайна? И что она означает? И второе – Вы говорили замечательные слова о свете: «Бог Господь и явися нам, благословен грядый во имя Господне». Явися нам – как на утрене мы произносим. Как Вы это прокомментируете.

Протоиерей Серафим Правдолюбов: Первый вопрос о том, тайная ли это молитва. Сейчас все издательства стирают границу между тем, что имеет молитвенник в храме и совершитель Таинства в алтаре, служитель. И я не знаю, как ответить на вопрос, тайная ли это молитва. Она всегда была тайной молитвой, потому что идет некая параллель между пением на клиросе и чтением и одновременным таинственным предстоянием перед престолом. Ведь проскомидия не вынесена из алтаря, это все тоже тайно и относится к священнику. Так и эта молитва.

Я понимаю, что время сейчас сложное. Я сельский священник, уже 35-й год служу в деревне, в селах. Это очень суровая и аскетическая глубинка. И меня владыка благословлял, когда я один – а у меня были случаи, когда я вообще один служил, никого нет, то есть это как другая страна, это не Москва – и владыка говорил: «Служи, как Феофан Затворник служил. Выстраивай две параллели в одну последовательную линию. И тогда, конечно, тайная молитва выходит из жанра недоступности, и выстраивается клирос и алтарное служение священника или архиерея в одну ниточку. Я не знаю, как относиться к этому, боюсь, не отвечу. Для меня, как для классического, давнишнего восприятия, тайная молитва остается тайной. Наш владыка практикует, сейчас это вошло в некий норматив – чтение в алтаре тайных молитв вслух. А мы, священники, уже кладем свои служебники в карман и вместе с ним молимся. При этом владыка извиняется: «Понимаете, я немного нарушаю, но все равно это тайная молитва лично каждого из вас, но нам так удобнее».

Я помню, патриарх Алексий Второй приезжал освящать кафедральный собор города Касимова – это мой епархиальный центр. Микрофоны выставили в алтаре, и владыка Алексий покойный громко читал эти тайные молитвы. Мне лично было так страшно – я прошу прощения, все это субъективно, у кого-то это вызывает восторг. И на всей площади, на улице очень громко звучали слова Евхаристии, а там — что там только не творилось. Еще один фактор может быть не очень хороший. Где-то уединились молодые батюшки, еще не очень воспитанные, которые не служат, а просто соприсутствуют в алтаре, и тихонько болтают. Прости, Господи, но и такое бывает, мы ведь все немощные. И вот слова Святейшего из тайной молитвы Евхаристии, перемешанные с болтовней молодых невоспитанных батюшек, – все это в некотором винегрете вываливается в воздушное пространство города. И думаешь – ну, не надо. Пусть они одни болтают. Но не надо эту молитву, эту драгоценность, Таинство …. Кого Господь приведет, он сам прочитает их, услышит их, когда может будет присутствовать, где батюшка совсем один и никого нет, но не надо. Это мое личное мнение.

И второе: «Бог Господь и явися нам, благословен Грядый во Имя Господне». Вы меня как на лекции в Академии или семинарии, испытываете на прочность, насколько проба у меня потерялась или нет, как у клирика. Это вход Господень в Иерусалим, это о Христе, о Воплощенном Слове Божьем, это о явлении, возвращении на землю радости первого блаженства.

Вопрос из зала: Ваше мнение, как человека, которому посчастливилось видеть и общаться с владыкой Антонием. И, наверное, это не только к Вам вопрос, но и ко всем, кто его знал. Мы часто повторяем из Литургического предания, из Священного Писания слова о Богоприсутствии. Иногда они приедаются. Но меня поразило, что когда смотришь видео-записи владыки, там не просто знание, там такая уверенность в глазах, что перестаешь сомневаться, по крайней мере, пока видишь это. Как Вам кажется все-таки, это след того мистического опыта, который произошел в детстве, или это некое продолжающееся чувство Богоприсутствия? В некоторых беседах он говорит: «Одному пожилому священнику во время Литургии…. Вдруг он увидел Святые Дары, что это не просто Преображенные Дары, а та материя, какой она должна быть» – и вдруг через какое-то время понимаешь, что вообще-то он говорит о своем опыте. Как Вам кажется, все-таки это длящийся опыт?

Протоиерей Серафим Правдолюбов: Прекрасный вопрос. Он задевает за внутренние глубины сердца. Я иногда говорю просто – «прямая спина». Это такая маленькая зарисовка. Это не чисто физическое. Простите за вульгарное сравнение – помните «Семнадцать мгновений весны»? Когда Штирлица сажают в камеру и он мучается, как ему найти логику и контекст выдуманной истории. И там есть момент – «это провал». Он такой расслабленный – но вот он выпрямляется. То есть перед ним смерть. Он начинает интеллектом, делает усилия, и Бог ему помогает.

Я хочу сказать, что эта «стройная, прямая спина» нашего владыки, говорит о том, что он как будто в удивлении, он как будто постоянно перед лицом Божьим. В этом есть удивительная душевная собранность. Есть у нас одна такая особенность некоторой вальяжности. Бывает, увидишь молодого священника – он в джинсах, в какой-то спортивной курточке, чуть ли не с кока-колой. Прости, Господи, но это правда. А он как апостол – для меня лично это явление надвременное. Это, как говорят, «харизма», это явление… Включаешь фильм – его интонация, его голос, его мимика, почти святоотеческая, и она сразу настраивает тебя на внимательность, сосредоточенность, впитывание его слов. Он живет Встречей.

Вы сами ответили на этот вопрос. Он все время в переживании этого никаким языком невыразимого общения со Христом. Господь его позвал, и он все время оставался в этом призвании. Он никуда не отклонялся. Я думал – каким же он был дома, среди своих: Веры Александровны, Ирины Юрьевны, друзей детства. Он немножечко успокоенный, но все равно выпрямленный сердцем. Почему я говорю «спина» – у него были проблемы со здоровьем, но в нем было некое физическое выражение его выпрямленной души перед радостью, благодарностью, трепетом, благоговением, любовью ко Христу, Которого он встретил.

[1] Митрополит Антоний Сурожский. Проповеди, произнесенные в России. Фонд «Духовное наследие митрополита Антония Сурожского», 2014, С. 227.

[2] Там же,С. 228.

[3] Там же, С. 167.

[4] Там же, С. 167.

[5] Там же, С. 220.

[6]Митрополит Антоний Сурожский. Пути христианской жизни. Беседы. 3-е издание. Фонд «Духовное наследие митрополита Антония Сурожского», Москва, 2011, С. 45.

[7]Митрополит Антоний Сурожский. Проповеди, произнесенные в России. Фонд «Духовное наследие митрополита Антония Сурожского», 2014, С. 404.

[8] Там же, С. 245.

[9] Там же, С. 241.

[10] Прот. Владимир Шарапов. Что находится в Чаше Причастия? Размышления о тайне евхаристического преложения веществ (пресуществления). Москва, 2011, С. 201.

[11] Там же, С. 202.

[12] Там же, С. 202.

[13] Свщмч. Аркадий (Остальский), епископ Бежецкий. «Мы не должны бояться никаких страданий…» Творения, т.1, Житомир, 2007, С. 521.

[14] Архим. Юстин (Попович). Философские обрывы. Пер. с сербского. Обитель прп. Иова Почаевского в Мюнхене, 2003, ч. 2.

[15]Митрополит Антоний Сурожский. Пути христианской жизни. Беседы. 3-е издание. Фонд «Духовное наследие митрополита Антония Сурожского», Москва, 2011, С. 108.