Подростки в Церкви: опыт летних лагерей в Сурожской епархии

В середине 70-х годов в Англии возросло количество православных приходов, и начали действовать летние лагеря для детей и подростков епархии.  Большую роль в этом сыграл митрополит Антоний Сурожский, служивший в кафедральном православном соборе Лондона. Он патронировал ежегодные лагеря, которые существуют до сих пор.

Дети из православных семей каждое лето выезжали в пригороды Лондона, Уэльс или на юг Англии, общались, изучали Евангелие. У них появлялись общие интересы, завязывалась дружба, которую многие пронесли через всю жизнь. Об этом времени вспоминали те, кто стоял у истоков этих лагерей, на онлайн-семинаре «Подростки в церкви: опыт летних лагерей в Сурожской епархии», который организовал Фонд «Духовное наследие митрополита Антония Сурожского» совместно с Домом русского зарубежья имени Александра Солженицына 02 марта 2021 года.

«Впервые я попала в лагерь, когда мне было 8 лет. Со многими из своих друзей, с которыми я общаюсь и сейчас, мы познакомились там много лет назад. И эта дружба, пожалуй, самая крепкая», — вспоминает Ксения Скорер, посещавшая православные лагеря в детстве.

Некоторые из детей, приезжавших туда, даже не знали русского языка — вожатые и священники, владевшие английским, помогали им научиться жить церковной жизнью, разобраться в религиозных догматах. Прекрасно говорил по-английски и владыка Антоний, о чем вспоминают многие прихожане. Талантливый проповедник, за годы служения в Лондоне он привел в Русскую православную церковь немало англичан. «Я познакомилась с владыкой в 60-х годах на встречах для молодежи. Во многом благодаря ему я и пришла к православной вере», — говорит иконописец Патси Фостиропулос, англичанка, одна из основателей лагерного движения.

Владыка Антоний, хотя и редко приезжал в лагеря, очень интересовался ими, поддерживал, считая их важными для духовного роста детей. Его приезд всегда был большим событием для всех. «Помню, однажды он приехал, и все выстроились в поле, встречая его с хлебом-солью. После церемонии он снял рясу и присоединился к подросткам, играющим в волейбол», — рассказывает Патси. Митрополит Антоний очень располагал к себе людей: был таким простым и доступным, обладал прекрасным чувством юмора, «был земным, нормальным и при этом глубоко духовным». Таким запомнили его подростки. «Рядом с ним возникало ощущение мира и тепла. Он говорил так мягко, объяснял такие глубокие вещи простыми словами, и мне хотелось рассказать об этом всем моим друзьям — казалось, что они упускают что-то очень важное», — вспоминает Ксения.

В ранних лагерях еще не было церковной палатки, и дети с вожатыми для молитвы собирались на лужайке под открытым небом, в месте, где были сложены две ветки, образовывая крест. А уже с 1979 года стали собирать отдельную церковь-палатку, возле которой сосредотачивалась вся лагерная жизнь. «День начинался с утренней молитвы, все остальное время жизнь шла как обычно, спокойно. Занимались простыми делами, играли в волейбол, разговаривали, готовили. Но в центре всей этой жизни стоял храм, и все знали, что если бы его не было, все развалилось бы. Без храма дух был бы другой», — считает Ирина Павловна Скорер, которая почти 40 лет участвовала в организации лагеря.

Летние лагеря — одна из важных составляющих духовного наследия владыки Антония. Вначале они были совсем немногочисленные, но из года в год число посетителей росло. Те, кто приезжал туда детьми, через много лет возвращались уже вожатыми, посылали туда своих детей, передавали традиции и опыт. Например, проводились Олимпиады, был день особой темы, которую придумывали каждый год (день Африки, Испании, день книги), для этого дня шили костюмы; служили Литургию, служили панихиду, ходили к могиле местночтимого святого; вечером все собирались вокруг костра, разговаривали; пели тропарь Преображения на мелодию, написанную отцом Михаилом Фортунатовым специально для лагеря. Он вместе со своей женой и отцом Александром Фостиропулосом (у которого уже был опыт проведения подобных лагерей в Греции) стояли у истоков лагерного движения в Англии. Некоторые участники, побывавшие там детьми, говорят, что именно православный лагерь «сформировал их личность, стал духовной основой».

«Мы жили как большое село, где все друг друга знали, знали к кому можно пойти поплакаться, где искать утешение. Новички адаптировались очень быстро. Конечно, были какие-то разногласия и ссоры, но это все быстро проходило. Каких-то серьезных вещей почти не было», — говорит Ирина Павловна Скорер. Молитвы выбирали короткие, чтобы дети не утомлялись и могли запомнить их, старались объяснять все простым языком. Владыка говорил, что изысканный язык дети не понимают, что с ними надо делиться «плачем и ликованием сердца, пусть и неуклюже, но правдиво». Он подходил к ребенку как к человеку, как к обладающей красотой и величием личности. Владыка был совершенно доступен, считал что духовенство — это люди, к которым можно подойти без церемоний. Приезжая в лагерь, он вел себя очень просто, помогал накрывать на стол, беседовал с вожатыми, с детьми.

Жизнь в лагере была микрокосмосом в Теле Христовом. Было много милых, смешных историй, было много красоты, пели русские песни, пронизанные лирикой, играли в волейбол.

Как вспоминает духовная дочь митрополита Антония Келси Чешир, также участвовавшая в организации лагерей, «любовь шла через владыку, вдохновляла, меняла других людей. Он был переполнен любовью. Когда человек встретил такую любовь, она начинает жить в нем, у людей появляется собственное сияние. То, как он общался с миром, переходило и на других людей». А сегодня дух владыки Антония передается нам через тех, кто его знал, и рассказывает о нем.

Митрополит Антоний Сурожский призывал нас верить в человека, как мы верим в Бога, и самое важное в этом — понятие свободы, которое было центром мировоззрения владыки. Для него свобода — проявление доверия, вера в то, что человек сам принимает решения. На практике же эта свобода без осуждения царила в лагере. Там была радость, гармония, спокойствие и свобода в соответствии с представлениями митрополита Антония. «Помню, как в конце одного насыщенного дня все устали — и дети, и владыка. Дети стали подходить к кресту, и владыка благословлял их, для каждого подбирая свои слова. Было ощущение глубокого мира», —  описывает вечер в лагере Келси Чешир. Об атмосфере любви и свободы, царившей в лагере, говорит и Патси Фостиропулос. Отец Антоний считал, что человек свободен и никого нельзя заставить верить, но, может быть, потом, однажды человек будет вспоминать какие-то события из детства, которые помогут ему прийти к вере.

Келcи вспоминает, что однажды владыка рассказал историю, когда они с детьми играли в полицейских и воров, где проигравший должен был умирать. И вот один мальчик так боялся умереть, что отказывался играть. И тогда владыка Антоний сказал ему: «Я буду умирать вместо тебя». И делал так, пока ребенок не преодолел страх. Он всегда так поступал в жизни, помогал людям нести бремя, которое им самим было тяжело нести.