Рождество Христово

Хочу я теперь от себя приветствовать вас всех, здесь собравшихся, и всех, до кого достигнет мой голос во всей За­падной Европе, порученных моему архипастырскому окормлению, и братий наших на далеких просторах русской земли, вместе с нами теперь сердцем и духом молящихся.

Рождество Христово было началом нового времени; всё переменилось рождеством Господа. Бог, Который когда-то мог казаться великим, могущественным, но далеким, стал бесконеч­но нам близок. По любви к человеку, веруя, что не напрасна будет Его жизнь на земле и крестная смерть, Сам Бог стал человеком, подобным нам во всем, кроме греха. Его Воплоще­нием божественная жизнь стала частью жизни нашей. Теперь, среди имён людей, живших на земле, стоит имя Иисуса — Сына Божия, ставшего человеком.

И история уже не замкнута временем и пространством, разорваны эти оковы; она теперь преисполнена присутствием Бога; теперь Сам Бог в ней живет и действует, и не только в судьбе отдельных людей, не только в истории, которая получила теперь новое измерение вечности, бесконечности, божественности, но и вся природа ликует теперь с нами в этом чуде: Божество соединилось не только с чело­веческой судьбой, но Бог стал плотью. Божество соединилось с самим веществом человеческого тела Христова; и значит всё тварное, всё вещество нашего мира теперь стало своим, родным живому Богу и Бог стал своим, родным для всего тварного, вещественного мира, начиная от самого малого, до самого бесконечно, беспредельно великого…

Это знает только христианин: не только верой в слова Христовы и учение Церкви, но опытом он знает, что в крещении, через прикосновение священных вод к его телу возродилась его душа; он знает, что во святом причащении, принимая хлеб и вино, принесенные в дар Богу и Им освященные, принимая их устами своими, он весь пронизывается божественным присутствием и делается одним телом, одной плотью, одним духом с Бого-человеком Иисусом Христом. Только мы, христиане, видим в истории, во всех ее проявлениях, в ее таинственном  и,  по­рой, таком  страшном  шествии,

б о г о — человеческий про­цесс, а не только ухищрения человеческой воли.

И видим мы тоже другое; только нам открыто, что наука, техника, всё то, что творит человек в этом вещественном мире, является тоже частью этого таинственного процесса пре­ображения мира, который закончится тем, что верой человечес­кой, отданный Богу мир будет пронизан божественным присутствием, преображен, прославлен, и Бог будет всем во всех и во всём. С какой радостью и вдохновением можем мы, христиане, трудиться на поприще науки, изучения природы, творчества техники; мы знаем, что мы не ищем поработить мир, поработить природу, но ищем освободить ее, вернуть ее к царственной свободе, которая принадлежит ей в Боге и кото­рую только Бог может ей дать. Поэтому будем трудиться каждый на своем поприще, на духовном ли или на мирском, будем трудиться на созидание истории, которая раскрылась бы Царствием Божиим; будем трудиться над вещественным миром, чтобы чудо его высвобождения от рабства законов и от человеческой жадности и жестокости осуществилось и чтобы весь мир, преображенный и прославленный, с нами воспел бы в Царстве явившегося Бога: Слава в вышних Богу, на земле мир, в человецех благоволение… Слава Богу, дающему свободу и полноту бытия; и радость, что наконец наступит мир – не человеческий, а Божий, благоволением, доброй волей человека. Аминь.