Святые Борис и Глеб
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Еще осиянные торжеством и победой Христовой сегодня мы вспоминаем первомучеников русских Бориса и Глеба, и во свете Креста Господня и Воскресения нам делается понятно то чувство торжества и победы, которое побудило русских людей на заре христианства на Руси признать их победителями именем Христовым, признать их святыми и поставить себе в пример.
Борис и Глеб не умерли мучениками за веру в том смысле, что никто не ставил перед ними вопроса об отречении от вероучения христианского. Их убили такие же христиане как они, только они были христианами на самом деле, а те жизнью солгали в своей вере. И они признаются Церковью страстотерпцами и истинными мучениками, хотя, повторяю, не ставился вопрос о том, чтобы на словах отречься им от Христа, а вопрос более, может быть, глубокий, о том, чтобы отречься от Христа жизнью и смертью, отказавшись от смерти для того, чтобы жить. Жить могли бы они и дальше, будто бы христианской жизнью, но за пределами какого-то основного отречения от своей веры. Они не захотели поднять меча на своего брата, ответить ненавистью на ненависть, злобой на злобу, насилием на насилие: они предпочли склонить головы под меч и юношами еще погибнуть, и их погибель казалась тогда торжеством для их врагов. А на самом деле это было торжеством для них: они оказались Христовыми не на словах, а на деле, и поставили перед всеми, перед всем русским сознанием из столетия в столетие не вопрос только о требовании, а ответ на то, как русское Православие относится к своей вере.
Исповедывать на словах весь Символ веры, забывая, что это вера в Бога, Который есть любовь, и нарушая любовь — есть кощунство и ложь. Исповедывать Бога, Который так возлюбил мир, так пожалел грешников, что стал человеком и Своей смертью искупил нас, и одновременно оставаться чуждыми этой близости, этой солидарности, этому братству, этой кровной связи — ложь и кощунство. Вот почему так просто и цельно была воспринята вера нашими предками и так просто и цельно она и сейчас содержится, не в какой-то сложности понятий, а в полноте и простоте жизни, которую люди дают, чтобы или ею жить или умирать, но и в жизни и в смерти оставаться Христовыми.
Мы сегодня празднуем святых, которые, быть может, более современны для нас, чем тысячи и сонмы других. Это люди, которые захотели жить по-Христову, и лучше по-Христову умереть, нежели жить мимо Евангелия, рядом с ним, признавая, почитая его, но до предела крови, а не за пределом её.
Поэтому будем молиться им изо дня в день, чтобы нам была дана такая жизненная, кровная, плотская верность слову Христову, чтобы наша пораженность, мнимая, кажущаяся была такой же истинной победой, как победа Христа, Который как будто погублен был, сломан был на Кресте, а восстал в славе, спас мир, победил и смерть, и рознь и зло, и открыл нам вечную жизнь и право и возможность быть подобными Ему в жизни земной, крестной, и в жизни вечной — быть детьми Того Отца, Который так сильно нас возлюбил, что Единородного Своего Сына послал в мир умереть, только бы мы, ставшие чужими, чужими не остались, и погибая, не погибли бы в конец. Аминь.