Страстная среда и Таинство Елеопомазания
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
В сегодняшней службе мы с чувством ужаса, но также и трагического трепета вспоминаем предательство Иуды; и в этой же службе вспоминается событие, когда трое юношей были брошены в огненную печь царем вавилонским. Остановимся на мгновение на иудином предательстве.
Он был учеником; он был так же близок к Господу Иисусу Христу, как и каждый из других Его учеников. Каким-то образом, слишком таинственным, чтобы мы даже могли строить догадки, что-то с ним случилось: он избрал стяжательство, властолюбие, он избрал мир вместо нищеты, вместо предельного истощания Божия. Он был свободен: он сделал выбор. И одновременно само это его предательство раскрывает нам еще раз по-новому — что есть Божественная любовь: на фоне этой человеческой хрупкости и этой человеческой измены мы видим, как Христос говорит ему: Иди и делай, что собирался!.. Ни слова осуждения; только обращенные к ученикам слова, пронизанные болью: Лучше было бы тому человеку не родиться, который предает Сына Божия… И снова: когда Иуда приходит в Гефсиманский сад, принося смерть и предательство, Христос к нему обращается со словом такой силы любви, такой полноты любви: Друг! На какое дело ты пришел?.. В момент, когда Иуда предает Христа, чтобы Он был убит, Он зовет его: “Друг!”, потому что Он не изменяет никому; Он остается верным… И вечная судьба Иуды тоже покрыта для нас тайной; мы можем только представить себе, что, когда Христос сошел во ад и победил ад, Иуда и Христос снова встретились лицом к лицу. К чему привела эта встреча, мы гадать не можем. Но мы можем ставить перед собой вопросы о нашей собственной верности или наших изменах. Предательство Иуды было вызвано его привязанностью к вещам земли, его политическими планами, его желанием обогатиться; в конечном итоге — его непониманием Христа и путей Божиих. Тут предостережение: он — как человек из притчи, который отказался прийти на брачный пир, потому что купил поле и думал, что владеет им, а на самом деле он оказался во власти того, что приобрел; который отказался прийти, потому что купил волов и ему надо было испытать их, у него было дело на земле и не было времени на брачный пир; который отказался прийти, потому что сам нашел себе жену и сердце его было полно собственной радостью, не было в нем места для радости и счастья другого… Не похоже ли это на нас самих в стольких отношениях? Но, сказав все это, можем ли мы забыть слово Христа: “Друг!” — верность Того, Кого Книга Откровения называет “Верным”: Он верен навсегда.
Верность мы видим также во втором образе сегодняшнего богослужения; это образ Ветхого Завета: трое юношей, которые отказались поклониться ложным богам — жадности, властолюбию, ненависти, — которые все это отвергли и были за это приговорены царем вавилонским к сожжению в пылающей печи. И когда царь пришел посмотреть на зрелище их казни, он воскликнул: Не троих ли мужей мы бросили в огонь связанными? И вот я вижу четырех мужей, ходящих без цепей, и вид четвертого подобен Сыну Божию… — В самых страшных, самых жестоких испытаниях, в самых лютых искушениях, когда искушение пламенеет и горит страдание, Христос с нами. Не достаточно ли этого, чтобы напитать нашу надежду уверенностью и из нашей робкой, шаткой надежды сделать такую надежду, которая есть уверенность, что Бог с нами!
Но относится ли это только к тем, кто праведен? Трое юношей страдали ради Бога — как же грешники, преступники, злодеи? Вспомним небольшой холм вне стен града — Голгофу; три креста; на одном умирает Сын Божий, непорочный, но несущий на Себе грех, зло всего мира. И два человека, которые были действительно злы. И поскольку один из них признал, что он зол, что творил зло, он обернулся ко Христу с воплем раскаяния, сожалея о том, чем он был, что он сделал, принимая последствия того, чем был и что сделал как справедливое возмездие за свои грехи. Вспомним его слова, обращенные к другому злодею, чтобы унять его богохульство: Мы справедливо осуждены, потому что мы преступники, а Он умирает обреченный, засуженный несправедливо, потому что Он не сделал ничего дурного… И вот первый принял все последствия, всю боль, все страдание, весь ужас, который выпал ему, потому что увидел в этом справедливость: Божию правду и карающую справедливость людскую. И Христос обещал ему, что в тот самый день он будет с Ним в раю.
О чем это снова говорит нам? Это говорит, что все мы стоим перед Богом осужденными. Не творили ли мы зло? Не преступники ли мы, то есть, не преступили ли мы грани из Земли Обетованной, земли Божией в землю, которая еще под властью врага? Не предали ли мы правду, отвернувшись от закона жизни и избрав закон смерти? И опять: когда мы оглядываемся на себя, не можем ли мы увидеть себя как изуродованную икону, образ Христов? И изуродованный не обстоятельствами, не другими людьми, а прежде всего нами самими? И тогда мы можем повернуться к Богу и сказать: Да! Я признаю, что я обманул Твое доверие! Я оказался недостоин Твоей веры в меня — и я принимаю все последствия своей неверности. Господи! Я распинаюсь болью и стыдом; Господи, прими меня в Твое Царство… И ответ: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я дам вам мир! Придите ко Мне!..
И вот мы подходим сегодня к Таинству Елеопомазания с этим многогранным сознанием, которое предлагается нам сегодняшней службой. Мы идем в уверенности, что Бог с нами в нашем испытании и в нашем искушении, в опаляющем пожаре зла и в пламенеющем горниле очищения, если только мы примем последствия того, чем мы являемся. И если мы обратимся к Богу и скажем: Господи! Я согрешил против Неба и перед Тобой! Я больше недостоин называться Твоим сыном, Твоей дочерью — мы будем приняты Богом, как блудный сын был принят своим отцом: прощенные, принятые в объятия, получившие нашу первую одежду, одаренные Божиим доверием, названные нашим подлинным именем: сын Мой, дочь Моя…
Примем же это Таинство Помазания во исцеление души и тела просто потому, что мы пришли к Богу, просто потому, что говорим: Господи, спаси нас! — как Петр кричал, когда тонул. И мы будем очищены, исцелены, поставлены на путь спасения… Какое диво! Как дивно быть так любимыми и так уверенными, что мы любимы.
Будем поэтому идти с уверенностью, с надеждой, которая и есть надежда явленная, и принесем Богу столько любви, сколько можем: иногда благодарность может быть началом любви. Принесем Ему наше доверие, нашу благодарность и примем от Него прощение и обновление жизни.
Аминь.
Пер с англ
Опубликовано: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа…» – М.: «Гранат», 2014.