Учиться видеть: урок на всю жизнь

В 1989 году митрополит Антоний сказал: «Вам нужно съездить в Россию». С тех пор прошло уже двадцать четыре года, и я никогда не думала, что мне представится такая возможность. Меня зовут Анника, в Православную Церковь меня принял владыка Антоний в 1979 году в Лондоне в день святой княгини Ольги. Это произошло после шести лет напряженной внутренней работы, внимательного изучения [веры] и открытия того чудесного видения Бога, которое существует в православной традиции. О себе: я изучала богословие и историю в университете города Лунда, после университета почти всю жизнь проработала в школе с подростками 13–16 лет. Я живу в деревне на самом юге Швеции, в 86 километрах от своего прихода, настоятель которого — бывший насельник Ново­Валаамского монастыря в Финляндии. Наш приход очень многонациональный: у нас есть эмигранты из Греции, Эритреи, Сербии, Румынии, США, Финляндии, есть немного шведов. Богослужение идет в основном на шведском, некоторые ектеньи читают на церковно­славянском и греческом.

Я верила в Христа всю жизнь; в какой­то момент жизнь стала очень трудной, я сама и все вокруг осуждали меня, я чувствовала себя совершенно потерянной. В это время в Швеции, в городе Упсала я встретила владыку Антония. Меня увидели, заглянули прямо в сердце, увидели всю насквозь: я пропадала — меня нашли. Меня увидел не только митрополит Антоний — увидел Бог, и понемногу жизнь снова стала казаться выносимой.

Самое главное, что нам нужно от рождения и до последнего дня жизни, — это чтобы нас видели, принимали и любили. Также и наше собственное призвание состоит в том, чтобы видеть других, любить; Христос желает действовать через нас, желает, чтобы мы являли Его другим.

Митрополит Антоний обладал даром видеть, полностью присутствовать, быть с человеком, с которым он разговаривает.

О двух очень известных епископах рассказывают, что один, когда кого­то приветствовал, всегда смотрел через плечо на того, кто идет следующим; другой епископ присутствовал в полноте: хотя бы и на полминутки человек, который перед ним находился, был единственно важным для него. Владыка был именно таким. И много раз я видела, как в соборе на Эннисмор Гарденз после Литургии Владыка, разговаривая с ребенком, приседал рядом с ним, чтобы быть на одном уровне, оказаться лицом к лицу.

Но как нам учиться видеть? Думаю, что, во­первых, мы учимся за счет того, что кто­то увидел нас. Нужно обнаруживать Бога в сотворенном Им мире, в красоте, в словах и богослужении — да; но прежде всего, я думаю, Бог встречает нас через других людей и хочет через нас встречать других.

Кроме того, чтобы стать в большей степени христианами, мы должны становиться в большей степени людьми. Легко можно подумать: если я следую всем правилам, соблюдаю заповеди и предписания Церкви — я уже на пути к святости. Но это неправда. Путь к святости состоит в том, чтобы учиться видеть Бога, распознавать Его любовь и милость и находиться там, куда Он пожелает нас поставить. Мы растем, падая и поднимаясь; не оглядываясь бесконечно на свои падения, а вновь и вновь поворачиваясь лицом к Богу. Жизнь — это школа, учиться можно всю жизнь. Детьми мы понимаем это, затем, в юности, мы думаем, что знаем все, а позднее в жизни открываем, что нам еще многое предстоит увидеть и узнать.

Учиться видеть Божиими глазами

Очень сложно научиться так видеть самых близких, свою семью. У каждого из нас — свои обиды, воспоминания, слабости. Но этот человек — не только мой папа, он еще и чадо Божие, во­первых, потому что он сотворен Богом и, во­вторых, через крещение. Даже будучи взрослыми, мы воспринимаем родителей как родителей, со всем теплом и всем грузом тяжести наших отношений. Если мы попробуем отступить на шаг назад и увидеть в родителях просто людей, увидеть их, какими их видит Бог, мы поймем, что в детстве были поручены их заботе, а став взрослыми, должны чтить, уважать и любить их. Для этого необходимо отстранить от себя все обиды, которые затемняют наше зрение, простить и отпустить старую боль. Молиться за них.

То же самое в каком­то смысле можно сказать и о друзьях, и обо всех окружающих нас людях — коллегах, одноклассниках, соседях, обо всех, кого мы встречаем. Будем стараться отступать на шаг назад и видеть в них любимые Божии создания, даже если кто­то из них ушел от Него очень далеко. Если Бог их любит, как смеем мы — не любить? Иногда мы раздражаемся, злимся, негодуем, обязаны сказать «нет» их поведению, образу жизни, поступкам, но мы никогда не должны отрицать самих людей. Можно попробовать избежать критики, при этом настаивая на своем, используя конструкции с «мне»: «Мне не нравится то­то, мне не нравится, как ты себя ведешь», — но ни в коем случае не «Ты плохой» или «Я тебя не люблю». Когда прихожане жаловались друг на друга, митрополит Антоний говорил: «Ну, тебе придется потерпеть этого человека, мне придется потерпеть вас обоих, а Богу — всех нас вместе».

Молодым людям так важно, чтобы их увидели. Это стремление настолько сильно, что оно может принимать странные формы, например, проявляться в одежде, интересах, музыке. Часто бывает, что ребенка не видят с раннего детства. Родители много работают, их не бывает рядом или они слишком заняты собой. Каждому ребенку необходим хотя бы один человек, который действительно его увидит и признает: да, ты есть, ты любим, ты имеешь право быть, жить, имеешь право, чтобы о тебе заботились. Мы все призваны стать этим человеком, который увидел, позаботился, любит, — особенно по отношению к тем, кого никто так и не увидел.

В течение многих лет я имела возможность быть наставником для молодых учителей­стажеров, и это позволило мне еще лучше увидеть, что происходит в классе во время урока. Нужно уделять каждому ребенку немножко больше внимания, стараясь убедить их: ты для меня важен! В группе или классе так трудно сосредоточить внимание на ком­то одном, внимания ждут многие одновременно. Митрополит Антоний однажды написал мне в письме: «На учителе лежит пастырская ответственность относиться к каждому ребенку как к живой душе, которую можно преобразить и обогатить интеллектуальной целостностью, открытостью, пониманием и подлинным знанием».

Нередко можно увидеть, как ребенок стоит один в школьном коридоре, и если заговорить с ним, спросить, почему он один, ответ будет почти всегда: «Мне одному нормально!» Но глаза ребенка говорят, что это не так, и нужно научиться остановиться и поговорить с ним, по крайней мере увидеть его. Контрольные, письменные экзамены — это лучшая возможность для учителя молитвенно принести детей, одного за другим, Богу: такая молитва предстательства преображает скучное время сидения в классе во что­то прекрасное, ставит в Божье присутствие. Но это нелегко. В другом письме митрополит Антоний писал мне: «Не пытайся быть безупречной. Бог любит нас какими мы есть, и благодаря Его любви мы можем стать лучше, потому что мы доверяем Ему и можем расти без страха. Но Божья любовь не бывает слабой — она одновременно сильна и взыскательна. Нужно быть такими же с детьми, которых Бог тебе доверил; им нужна любовь, но такая любовь, которая будет вынуждать их становиться благородными и гармоничными, сильными, дисциплинированными, способными владеть своей душой, управлять собой. Требуй от них, чтобы они были достойными самих себя».

Как и многие из вас, я живу в совершенно светском окружении, люди в Швеции заняты работой, заботами о деньгах, здоровье, удовольствиях. В обществе много говорится о равенстве, правах человека, заботе об окружающей среде, но мало времени уделяется размышлениям о Боге, смысле жизни, нет никакого интереса к Церкви. Как мы, христиане, можем нести свидетельство друзьям, родным, людям, с которыми встречаемся каждый день? Говорить о Боге трудно, потому что их представление о Нем мешает тому, что мы пытаемся сказать. Но, еще раз, если мы дружим, молимся о них, находимся вместе — мы уже несем им Христа и видим Его в них.

Глядя на тех, кто становится против нас, наших врагов, тех, чьи убеждения, взгляды и мнения представляются нам неправильными, ставящими под угрозу христианские ценности, — что еще мы можем сделать, кроме как любить, любить наших врагов, любить делающих неправду, молиться за них и видеть в них Христа, за их словами и действиями, даже если приходится отойти в сторону. Никогда нельзя судить человека, суд принадлежит Богу, мы же все грешны.

Есть фильм о человеке с психическими сложностями, фобиями,  несмотря на все свои трудности, герой играет на пианино и поет: «Всегда ищи в жизни хорошее». Я верю, что Бог желает, чтобы мы всегда искали хорошее в человеке. Малейшая искра Божьего света, скрытая за жестокостью, злом и грехом, должна пробуждать в нас столько же ласки и любви, сколько каждый из нас получает от Бога. Он Добрый Пастырь, Который идет на поиски каждой потерянной овцы — а мы все потеряны, если бы не Его милость и близость к нам.

Есть другие христиане, помимо православных. Не отказываясь от своей веры, нам нужно знать, что это наши друзья, ведь мы разделяем с ними любовь к Богу, даже если, как нам представляется, их вера неполна — они принимают только часть и не знают или отвергают остальное. Давайте начинать разговор с ними с того, что у нас есть общего. Может быть, вы слышали рассказы о проповеди валаамских монахов в XVIII веке на Аляске — в то время российской колонии, — как они сначала изучали язык, мифологию местных народов, а затем начали проповедовать и говорили: «Мы можем рассказать вам нечто большее о Великом Духе», и рассказывали о Боге. Ни единого слова «вы не правы», «вы верите в ложных богов и демонов» — они только слушали, учились, смотрели на людей и делились с ними Тем, Кого сами когда­то нашли, — Христом.

Так же можно встречать и верующих­нехристиан. Некоторые из них, как и мы, считают себя потомками Авраама и верят в единого Бога, Творца неба и земли. У нас много общего. Кроме того, в других религиях есть честные, молитвенные, наполненные любовью люди, которые, как греки в Ареопаге, молятся Неведомому Богу (см. Деян., 17:22­23). Мы поклоняемся Богу, Которого мы знаем, а так много людей по всему миру не знают Христа, но все равно они — дети Бога, сотворившего все. Поэтому мы отваживаемся встречать их, любить и не обличать, но однажды мы можем дружески выслушать их и сказать: «Можно я расскажу тебе о своей вере?» О других религиях митрополит Антоний говорил: «Можно испытать присутствие в темной комнате — откуда нам знать, что это не Божье присутствие?» и «Если моего христианства недостаточно, чтобы смотреть в лицо другим религиям, оно ничего не стоит».

Учиться видеть творение Божие

Сегодня мы часто слышим об угрозе природных катаклизмов, загрязнении окружающей среды, нарушении природного равновесия, разрушении природы — и почти всегда причиной становится человек. Никто из нас не может коренным образом этого изменить, но что­то предпринять мы обязаны. Одна пожилая женщина жаловалась священнику: «Я уже ни на что не гожусь, что я могу?» Священник посмотрел на нее, оглядел ее комнату и сказал: «Посмотрите на ваши растения — вы каждый день о них заботитесь, поливаете, любите их, а они тоже Божие создание». У нас у всех есть такие свои «растения», большие и маленькие. Там, где я живу, люди постоянно бросают кошек — вывозят их и бросают где­нибудь в поле, просто чтобы от них избавиться. В течение восемнадцати лет у меня дома не было кошки, но они сами меня нашли, и теперь у меня их четыре, они сами решили у меня поселиться.

Когда едете на машине, идете по полю, по лесу, можно молиться и благодарить Бога за красоту, молиться за животных, диких и домашних.

«Бог смотрит на нас, как мы смотрим из окна самолета: даже высокие горы кажутся маленькими, но Он смотрит на все с лаской и любовью. Мы видим мир со всем злом, которое мы внесли в него, но Бог взял на Себя всю ответственность за Свое творение — Он Сам входит в мир и полностью принимает на себя последствия зла, которое внесли мы, и своим страданием и смертью, ставшими последствием этого зла, побеждает его».

Учитесь видеть, что во Христе все живы. Мы продолжаем любить тех, кто ушел из земной жизни и был нам дорог. Мы молимся за них в церкви, отмечаем дни памяти. О дорогих людях могут напомнить даже какие­то мелкие повседневные предметы: фотография, книга — что угодно, что возвращает их в наши мысли, и мы благодарим за них Бога, просим об их прощении и вечной жизни. «Не говорите об умерших в прошедшем времени, но в настоящем», — говорит митрополит Антоний.

У шведской писательницы Сельмы Лагерлеф есть рассказ, который митрополит Антоний цитирует в одной своей беседе, «Старая Агнета». Агнета живет на краю горного ледника. В своем одиночестве она начинает беседовать сама с собой. Она чувствует, что оледенела от холода и от пустоты своей жизни и хочет умереть, потому что никому не нужна. Агнете встречается монах и показывает ей, что она не одна: туман и морозная дымка, покрывающие горные склоны, на самом деле — потерянные души. Агнета зажигает свечи и разводит очаг для этих душ, их привлекает свет и тепло ее жилища. «Где бы укрылись души усопших от бесконечного холода смерти, если бы старики здесь, на земле, не открывали им свои сердца?» Агнета счастлива, потому что знает, что она нужна. Когда она умирает, склоны гор покрываются огоньками — души зажигают их в память о ней. Я верю, что для нас всех трудная задача — никогда не забывать молиться, даже о тех, чью душу мы считаем пропащей.

 Учиться видеть в благоговении

Слово «бог» на санскрите означает «тот, кому надлежит поклоняться и приносить жертвы». Каждый раз, когда мы приближаемся к Богу, мы открываем и Его любовь, и расстояние, которое нас разделяет. «Не постоянная мысль о собственном грехе, а видение Божией святости раскрывает перед святыми сознание собственной греховности», — говорит митрополит Антоний. Нам необходимо помнить обе эти стороны, когда мы молимся в церкви и дома: славу Божию, близость к нам Бога, нашего Творца и Спасителя. Ангелус Силезиус, немецкий мистик XVII века, говорил: «Я так же велик, как Бог, Он так же мал, как и я. Не могу я быть ниже Его, Он не может быть выше меня». Но также нам необходимо помнить и величие Божие, Его та́инственность в Пресвятой Троице, непостижимую и незримую святость, перед которой мы можем только пасть и поклониться и прославить Его в благоговении. Митрополит Антоний цитирует Силезиуса, но в то же время подчеркивает, что Бог пламенен, как огонь, и крепок, как металл, но Он не пожирающий огонь, а огонь неопалимой купину — Бог, преображающий огнем. Мы должны научиться вести себя в присутствии Невидимого Бога так же, как вели бы себя, если бы Он открылся нашему зрению.

Меня попросили рассказать о том, чему я научилась от митрополита Антония, — я учусь и по сей день. Но я встречалась с ним почти каждый год в течение 30 лет, он мой духовный отец, и я очень его люблю. Он учил меня реальности и честности, учил, что жизнь драгоценна, и любил меня безусловной любовью. Меня видели такой, какая я есть, без масок, и любили меня. Я научилась тому, что тьма не может погасить даже самую малую свечу. Что есть Бог, Который любит каждого из нас так сильно, и что мы спасены Его любовью. Мой самый большой подарок от митрополита Антония — что он увидел меня, поверил в меня и подарил мне свободу и любовь, научил меня, что Бог есть любовь и что я любима.

Мы все любимы Богом, и мы благодарим и хвалим Его за то, что он даровал нам нашего любимого пастыря, владыку Антония.

Ответы на вопросы

Вопрос из зала: У меня два вопроса. Почему Владыка считал, что вам надо поехать в Россию и говорил вам об этом? Какие впечатления у вас от визита? И второй вопрос — из какой конфессии вы пришли в Православие, или вы были неверующим человеком, как это случилось? Православных мало сейчас…

Анника Линдберг: Начну со второго вопроса. Я происхожу из протестантской лютеранской шведской Церкви. Учась богословию в Швеции, я всегда старалась узнать больше о Боге. Когда я начала читать православную литературу, мне раскрылось богатейшее видение Бога, которое существует в православной традиции. В Православии существует учение не только о спасении, но и видение того, что мы созданы по подобию Божию, видение величия человека.

Теперь отвечу на первый вопрос. Я уже сказала, что живу в небольшом городке на юге Швеции, и, хотя еще не успела увидеть в России многого, но уже увидела огромный контраст по сравнению с тем местом, где живу, — здесь огромное количество людей, огромный город и повсюду люди. Впечатление ошеломляющее. И разумеется, очень отрадно видеть огромное количество церквей и знать, что они снова открыты для верующих.

Почему Владыка Антоний хотел, чтобы я съездила в Россию? Думаю, что он хотел показать мне корни русской православной традиции и хотел, чтобы я приобщилась к Православию.

Реплика из зала: Станислав, Нижний Новгород, правозащитник. Скажите пожалуйста, может быть, в двух словах: вот вы работаете с детьми в секулярном обществе, как вы с ними говорите о Боге, и что они сами думают о Боге? Я поясню, почему я спрашиваю — у меня здесь сидит дочь, она учится в обычной российской школе. У нас редко торжественные дни обходятся без священника, вроде как на каждом углу говорят о Церкви, и на вопрос учителя  «Верующие ли вы?» дети отвечают: «Да, конечно!» Но когда моя дочь, например, говорила с подругой и упомянула Второе Пришествие, подруга не поняла, о чем речь. То есть сейчас модно быть верующим, но на самом деле люди, дети  — это просто «непаханое поле». Я иногда бываю в Швеции и мне интересно, может быть, вы буквально в двух словах расскажете о своем опыте общения с детьми…

Анника Линдберг:  Сложно сделать это в нескольких словах. В 1980-х годах в Швеции было обязательное религиозное образование в школах, уроки по Библии, но дети учились без всякого интереса. Со временем в Швецию начали приезжать эмигранты, в основном, из Сербии, из Греции, и шведские дети, видя их, стали говорить: «смотрите, они знают, во что верят. А мы во что верим?» В государственных школах в Швеции мы не имеем никакого права влиять на мнение детей, на их взгляды. Но, разумеется, скрыть, во что веришь, невозможно. И конечно, разрешается отвечать на вопросы. Но представьте, как нам повезло — раз в неделю в течение года для тринадцатилетних школьников проводятся уроки по Библии или по Новому Завету, затем на следующий год проводятся уроки, посвященные различным Церквям — дети изучают особенности Православия, Протестантизма, Католичества, и это очень полезно, несмотря на то, что эти занятия поверхностные. Но, конечно, передать, что такое христианство, Кто такой Христос, словами невозможно.

Амаль Дибо: Я хочу сказать, что свидетельство должно быть не только о Православии, а о христианстве в целом. Мы, православные, привыкли думать, что мы лучшие. Как представитель Антиохийской Церкви я могу сказать, что мы, православные, не всегда проявляем достаточно смирения, и может быть, лютеране в этом смысле нас опередили. Спасибо вам, докладчице, за то, что вы показываете нам, как мы должны ценить православную традицию. Я хочу коротко сказать, упомянуть одно имя, что Владыка Антоний был близок с Элизабет Бер-­Зижель. И в самых восторженных словах отзывался о ней, высоко ценил ее работу и происходящую через ее работы встречу между лютеранами и православными.

Вопрос из зала: Я психолог. У меня к вам очень небольшой вопрос по поводу ситуации с кошками, которая меня немножко задела. Вот вы сказали, что жители вашего города выбрасывают кошек в лес. Мне это показалось очень странным, захотелось посочувствовать кошкам, хотелось бы знать, почему сложилась такая тенденция?

Анника Линдберг: Это испорченные шведы, они приезжают летом с кошками, кошки гуляют, потом хозяева возвращаются в свои городские квартиры, и у них после лета остается наследство в виде большого количества котят, которые им уже не нужны. Хотя у нас тоже много кошатников, много людей, которые любят кошек и держат их дома, но, тем не менее, уезжая из провинции, иногда люди думают: мы выпустим кошек, и они найдут себе здесь пропитание на ферме, а я живу около больших ферм, и они находят меня!

Вопрос из зала: Я работаю тоже с подростками в школе, у меня есть класс, и я услышала для себя очень много важных мыслей. При этом вопрос у меня такой: моим слабым местом в работе и в жизни является то, что я не умею поддерживать дисциплину и порядок у своих детей. Насколько это важно, и удалось ли это вам? Спасибо.

Анника Линдберг: Я не всегда справлялась с тем, чтобы поддерживать дисциплину. Я более тридцати-сорока лет работаю учителем. Я думаю, что если вы постараетесь показать ученикам, насколько вы любите предмет, что вы сами готовы узнать больше и поделиться с ними, постараетесь раскрыть в них интерес к жизни и к человеку, тогда что-то получится.